Читать «Скарамуш» онлайн - страница 218

Он запнулся, как бы не решаясь произнести это имя.

— Два года я обманывал себя относительно мотивов, подстёгивавших меня. Вчера ночью он назвал меня своим злым гением и признал, что это высшая справедливость. Возможно, так оно и есть, и даже если бы он не убил Филиппа де Вильморена, это ничего бы не изменило. Да нет, теперь я точно знаю, что это так, и вот почему я называю себя лицемером, бедным лицемером, занимающимся самообманом.

— Но почему, Андре?

Он спокойно смотрел на неё.

— Потому что он добивался вас, Алина, и из-за этого я был непримирим к нему. Я напряг все силы, чтобы сокрушить его — и таким образом спасти вас, чтобы вы не стали жертвой собственного тщеславия.

Мне не хочется о нём говорить, но я должен сказать несколько слов — надеюсь, в последний раз. До того как пересеклись линии наших жизней, я слышал, что о нём говорили в деревне. Вчера ночью он упомянул несчастную мадемуазель Бине и, пытаясь оправдаться, ссылался на своё воспитание и образ жизни. Что тут можно сказать? Он, вероятно, не может быть иным. Но довольно! Для меня он был воплощением зла, как вы — воплощением добра; он олицетворял грех, вы — чистоту. Я возвёл вас на самый высокий трон, и вы его заслужили. Мог ли я допустить, чтобы вас увлекло вниз ваше тщеславие, чтобы зло сочеталось браком с добром? Что, кроме горя, могло это вам принести? Так я вам и сказал в тот день в Гаврийяке. И я решил спасти вас любой ценой от этой ужасной участи, а моя неприязнь к нему приобрела личный оттенок. Если бы вы сказали мне, что любите его, всё было бы иначе. Я бы мог надеяться, что в союзе, освящённом любовью, вы поднимаете его до себя. Но сочетаться с ним без любви — о, это было отвратительно! И я сражался с ним — крыса против льва, — сражался упорно, пока не увидел, что любовь вытеснила в вашем сердце тщеславие. И тогда я прекратил борьбу.

— Любовь вытеснила тщеславие! — На глазах её закипали слёзы, пока она слушала его, но сейчас волнение уступило место изумлению. — Когда же вы это заметили? Когда?

— Я… я ошибся. Теперь я знаю. Однако в то время… да, в то утро, когда вы, Алина, пришли просить меня отказаться от дуэли с ним, вами двигал страх за него?

— За него! Это был страх за вас, — воскликнула она, не сознавая, что говорит. Но это не убедило его.

— За меня? Но вы же знали — все знали, — чем я занимался ежедневно и чем кончались мои прогулки в Булонский лес.

— Да, но он отличался от тех, с кем вы дрались, — у него была репутация очень искусного фехтовальщика. Дядя считал его непобедимым и убедил меня, что, если вы встретитесь, ничто не спасёт вас.

Он смотрел на неё нахмурившись.