Читать «Русский Сюжетъ» онлайн - страница 4
Людмила Третьякова
Припоминая свои отношения с Иваном Дмитриевичем, Наташа, честная душа, во всем винит себя. Наверное, она ненароком подавала ему излишние надежды. А ведь заметив вспыхнувшую страсть, она по обязанности близкого человека должна была сделать все, чтобы не дать ей разгореться. Но так приятно чувствовать себя обожаемой, вести увлекательную женскую игру, видеть у своих ног красивого и столь достойного человека!
Когда Наташа спохватилась, было поздно. С отчаянием она пишет брату, как жестоко винит себя в мелочном тщеславии, обернувшемся для Якушкина огромной драмой: «Меня ты должен осыпать упреками, я их заслуживаю... Я ввергла в бездну несчастия друга, любезного твоему сердцу, товарища твоего счастливого детства... Раскаяние меня мучит... Сколько вероломства в моем поведении! Я понесу кару за то во всю мою жизнь».
Сердцу не прикажешь. Глубоко уважая Якушкина, считая его достойнейшим из людей, Наташа его не любит.
Однако она готова дать согласие на брак с ним. В смятении девушка обращается к брату за советом: как тот скажет, так она и поступит. «Ты должен все знать. Нужно, чтобы ты через мое перо узнал то, что ты, быть может, давно знал в глубине своего сердца... Якушкин меня любит... Его отчаяние, его болезнь были вызваны крушением всех его надежд... Подумай об ответе, который ты должен мне дать. Покой, я скажу больше, жизнь твоего друга от этого зависит. Не бойся предложить мне средство, наиболее верное для обеспечения счастья Якушкина... Я благодарила бы небо, если бы могла вернуть мир этой небесной душе пожертвованием моих надежд. Мой друг, подумай же о твоем ответе. Остерегись приговорить твоего несчастного друга, это существо, исключительное по благородству и стойкости своих чувств...»
Объяснение друзей вышло тяжелым. Страдая сам и пытаясь говорить как можно мягче, Щербатов сказал о том, что для Якушкина уже не было тайной: для Наташи он друг, брат, но не властелин ее сердца.
Между тем среди окружения Якушкина невозможно было отыскать человека, равнодушного к нему. Он буквально пленял и мужчин, и женщин. Вот что писала об Иване Дмитриевиче одна из петербургских барышень, понимавшая толк в мужском обаянии, Софья Салтыкова: «Он очарователен, прекрасно воспитан, умен, имеет, как говорится, прекрасную душу, всеми вообще любим и ценим... Этот молодой человек положительно совершенство».
И вот этот молодой человек держал сейчас палец на спусковом крючке пистолета. От самоубийства его уберегли друзья. Поняв, что дело принимает серьезный оборот, товарищи-офицеры принялись дежурить возле него, не оставляя одного ни днем, ни ночью. Насколько это было необходимо, известно от тех, кто не понаслышке знал о событиях на квартире Ивана Дмитриевича, где друзья «несколько раз спасали его от собственных рук».
Драму Якушкина близко приняли к сердцу даже родственники друзей. Мать одного из товарищей в записке, переданной Якушкину, умоляла разрешить ей посетить его и не приводить приговор в исполнение хотя бы ради Наташи. Каково будет ей жить дальше?