Читать «В сетях злосчастья» онлайн - страница 3

Костер пылал, поддерживаемый лесником. Сухой можжевельник горел, весело потрескивая. Из лесу по ночной росе долетал стук топоров. Стук этот отдавался в лесу, в необъятном свентокшишском еловом бору, в сырой, дремучей и сонной пуще. Отголоски ударов летели от горы к горе, от чащи к чаще, в черную даль, в ночь, в туман. Отраженные, отброшенные, далекие отзвуки трепетали где‑то на краю света, взывали оттуда. Замирая в смятении, они возвращались назад с трясин, куда не ступала человеческая нога, где бродит всякая нечисть. По временам сквозь стук топоров доносился жуткий треск подпиленного дерева, шум и хруст его густых ветвей, могучий глухой грохот от падения огромного ствола. Эхо подхватывало этот звук и несло в темную ночную даль, все глуше и глуше повторяя страшную весть о новом падении… Весь лес ухал и сотрясался, гудел вечную память и живым голосом стонал из темноты.

Огромная красная луна показалась из‑за чащи и медленно поплыла среди темных облаков. Люди у костра примолкли. Потянуло холодом. Неподалеку от костра стояла моя верховая лошадь, серая, тощая, как скелет, кляча с фольварка; приехав на каникулы, я подстриг ей хвост и гриву и мучил ее подпругами старого седла, заставляя через силу скакать галопом. Видны были ее кроткая морда и передние ноги со стертыми копытами, а главное, глаза, в которых словно светилось раздумье и о пылающем костре и о нас, сидящих вокруг него…

Генерал давно уже поставил стакан на поднос и сидел, выпрямившись, изящно отставив ногу и выпятив грудь. Время от времени он оглядывался на лес, слушал, как отдается эхо, и опять поворачивался к костру.

— Далеко ли отсюда до Суходнева, пан помощник? — спросил он, обращаясь к Гунькевичу.

Гунькевич поставил стакан и, склонив подобающим образом свою лысину с зачесанными с висков остатками волос, заявил, что напрямик не будет и десяти верст.

— А вы тут все дороги знаете?

Гунькевич улыбнулся не то надменно, не то снисходительно. Он не находил достаточно убедительных слов, чтобы показать, как хорошо знает он здешние дебри, ведь двадцать лет уже он служит тут помощником лесничего.

— М — да… — буркнул задумчиво генерал. — А вы знаете дорогу от Загнанска во Вздол? Там, у этой дороги, в самом лесу была корчма.

— Загоздье?.. Как же! Стоит.

— Одна корневистая дорога шла оттуда по направлению к Суходневу, а другая, получше, на Вздол, на Бодзентин.

— Так точно, ваше превосходительство.

— Значит, корчма еще стоит?

— Стоит. Самый что ни на есть главный воровской притон; со всего королевства собираются туда конокрады.

— Перед этой корчмой, по другую сторону дороги, был песчаный холм. Большой, желтый… На этом холме росло несколько берез.

— У вас замечательная память, ваше превосходительство! Теперь из этих берез осталась только одна. А какие березы были! Корчмарь, прохвост, вырубил. Одна только осталась, и то потому, что под нею стоит крест. Этой березы негодяй не посмел тронуть.

— Какой крест? Откуда там крест? — живо спросил Розлуцкий.

— Да крест стоит там… на том месте…

— Почему же крест на том месте — а?