Читать «Горькое вино Нисы (Повести)» онлайн - страница 32

— Я, конечно, сама виновата, — успокоившись несколько, но еще всхлипывая, продолжала Рожнова. — Не надо было эту Аглаю просить приглядывать за сыном. Знала ведь, что верующая. Думала — женщина тихая, отзывчивая, плохому не научит. Да разве угадаешь, как оно все обернется?.. Я с ней как познакомилась. Сосед у меня, Шутов, в бурении работает, Аглая убираться к нему приходит. Специальности-то у нее нет, вот и прирабатывает. Так теперь Женька мой повадился к этому Шутову, к пьянчужке. Говорит: мне с ним интересно. А чего там интересного? Еще пить научит. Был бы отец, он бы ему… — Рыдания опять подступали к ней, скомканным мокрым платком она как бы заталкивала их внутрь, не давала вырваться отчаянным воплем.

«Конечно, в этом все дело, — подумал Сергей. — Женя с ребятами как-то не сошелся и дома одинок, в доме мужчины нет».

И тут он вспомнил о своем обещании Жене узнать о Циолковском и Павлове — были ли они верующими. Стыд ожег его. Как же он это забыл?

— Я займусь этим, — пытаясь скрыть вспыхнувшее чувство презрения к себе, проговорил он. — Вы не беспокойтесь, все уладится. Не такое сейчас время. Да и Женя мальчик смышленый, думаю, в самом деле сам разберется. А мы ему поможем.

— Я уж вас попрошу. — Она с трудом выбралась из-за парты; крышка громко хлопнула, а Рожнова торопливо прижала ее руками, виновато глянула на учителя. — Извините меня. Заморочила вам голову. Может, и в самом деле пустяки все это.

Слова ее как-то вдруг успокоили Сергея. «А и верно, — думал он, — чего я казнюсь? Ничего же не случилось такого…»

Он посидел один в пустом классе. Непривычно было видеть класс таким — неуютными, скучными какими-то казались развешанные по стенам карты, рисунки, портреты великих просветителей. Ребячий гомон оживлял все днем, а теперь они как бы потеряли свой смысл.

«Как грустна опустевшая школа», — думал он, спускаясь по лестнице, и невольно ступал осторожно, точно крался: неуместно гулкими были его шаги в тишине.

Вечера уже не были душными, и он с удовольствием постоял в школьном саду, средь облетевших деревьев. Желтые листья, нанесенные ветром к самому крыльцу, были сухи и с треском крошились под ногами.

Был тот короткий закатный час, когда солнце уже скрылось, а небо еще светло, и вершины недалеких гор горят празднично, как новогодние елочные свечи. Но они тускнели, гасли на глазах, и тихая грусть заползала в душу.

Ему вдруг нестерпимо захотелось увидеть Марину. Постучать и сказать, что шел мимо. Но он вспомнил, что даже не знает, где она живет.

Домой идти не хотелось. Он неспешно пересек площадь, стал подниматься по проулку. У дверей магазина возились продавцы — готовились закрывать. Резко зазвонила проверяемая сигнализация. Потом в наступившей тишине лязгнул замок. Сергей слышал, как переговаривались, прощаясь, продавцы. Женский голос сказал:

— Устала — ноги отваливаются.

— Ничего, привыкнешь, — ответил ей мужчина. — Вначале у всех так. Целый день на ногах. Ну, пока.