Читать «Развал» онлайн

Григорий Покровский

Рабы Империи. ч. 3

Развал

Глава 1

Бортпроводница сообщила пассажирам, что самолёт пересек границу Франции.

— Вот мы и во Франции, — сказал Мишель. Ася в это время дремала.

— Что вы сказали?

Ася, я же просил тебя, прекрати это «Вы». Давно надо перейти на «Ты». Папа русского почти не знает, а мама сразу заподозрит. На дворе уже конец двадцатого века и времена, когда муж с женой обращались на «Вы», давно ушли.

— Прости, Мишель, не могу никак привыкнуть.

— Я говорил тебе, что над Францией летим.

— Откуда ты знаешь?

— Бортпроводница только что сказала, ты спала в это время. Прощай война, да здравствует мир.

Было безоблачное небо, и Ася видела в иллюминатор крошечные поля и селения. Под крылом проплывало жизненное пространство. Оно резко отличалось от лунного пейзажа Афганистана.

— Всё это когда-то была Римская империя, какая мощная была империя, — задумчиво сказал Мишель. Некогда здесь жили кельтские племена. Юлий Цезарь покорил их и присоединил к империи. Представляешь, Ася, сколько надо было пройти пешком, чтобы завоевать это пространство. Кстати, за триста лет до Юлия Цезаря, другой полководец Александр Македонский в Афганистан пешком ходил, — там стоят его столбы, я их видел. Представляешь, где Афганистан, и где Греция, это же в два раза дальше, чем от Рима до Парижа. Париж вырос на месте Лютеции, бывшей римской колонии. До сих пор сохранились развалины римских арен, цирк и виадук. Я тебя как-нибудь повезу туда. Ты увидишь совершенство и лёгкость линий. Это поражает.

Ася закивала головой.

— В пятом веке вторглись на эту территорию племена франков. Они слились с галло-римским населением, и образовалось то, что сейчас называется Франция.

— И стоило сюда идти, чтобы быть разбитыми какими-то племенами, — засмеялась Ася.

— Таков человек, и такова участь всех империй. После распада империи мы стали отдельным государством. Франция — мать всех революций, в том числе и вашей, — гордо заявил Мишель.

— Да уж, — подумала Ася и закивала головой. Здесь родились социалисты-утописты Сен-Симон и Фурье, бред которых подхватил Маркс и социал-демократы России. Не вижу особого повода для радости, — сказала Ася. — Англия живёт с монархией и в ус не дует, а мы всё революцией бредим. Мишелю стало неудобно, он наклонил голову и замолчал.

— Начитавшись бреда вашего Фурье, — продолжила Ася, — великий Достоевский в молодости чуть не угодил на плаху. Только чудо его спасло. Мир бы так и не увидел его великих произведений. Русские стали убивать русских.

— А французы-то причём? — возразил Мишель.

— Да как будто бы и не причём, только вот мы русские подвержены этому

попугайству перед вашим западом. Русские интеллигенты настолько превзошли,

в этом, что даже свой русский язык считали неприличным для общения в

светском обществе. Все пытались разговаривать только на французском. Я бы сказала так: Франция — не мать революций, а место, где появился некий вирус коммунизма, который вырос до пандемии.

Мишель поднял голову и вопросительно взглянул на Асю.

— Да, да, Мишель, не удивляйся. Именно в пандемию, с присущим ей