Читать «Машина порядка (Москва, 2008)» онлайн - страница 35

Некоторые проповедуют, что Путин станет своего рода Дэн Сяопином. То есть верховным руководителем, не занимающим официально никаких постов, но контролирующим все. Ссылаются при этом на «древнюю китайскую традицию». Но дело даже не в том, что в России нет китайцев в достаточном количестве для утверждения подобной традиции. Механизм личной власти Дэн Сяопина не был «древним». Просто у власти находилось поколение, много претерпевшее в период культурной революции. Тогда должности не значили ничего. В самом деле, Лю Шаоци, формальный глава государства, председатель КНР, был фактически умерщвлен в годы «культурной революции».

Карьера того же Дэн Сяопина в те годы могла развиваться так: сегодня — могущественный заместитель Мао по партии, заместитель главы правительства и начальник Генштаба (все эти посты Дэн занимал одновременно), завтра — перевоспитываемый рабочий на каком-нибудь удаленном заводе, живущий под надзором «органов». При этом статус с «поднадзорного» на «высшего руководителя государства» менялся только за 1970-е годы несколько раз. В этих условиях ориентация на должности была бы глупа. Понятно, что те люди, которые занимались политикой в Китае того периода, ориентировались только на личности. Привычка осталась и после смерти Мао. Но с приходом к власти нового поколения руководителей роль официально занимаемых должностей вновь выросла. Сегодняшний лидер Китая Ху Цзиньтао занимает все высшие посты — генсека компартии, председателя КНР и председателя двух Центральных военных комиссий — партийной и государственной.

* * *

Исходя из вышеизложенного, повторить Дэн Сяопина у нас не удастся, ибо во власти нет целого поколения людей, ориентированных лично на Путина, считающих его Вождем и Другом вне зависимости от занимаемых постов.

Но ведь Борис Ельцин и его сторонники не понесли ущерба во время правления Путина, скажете вы. Все это так. Ибо Ельцин весьма мудро использовал для самосохранения совершенно иной ресурс, который обычно не учитывается в спорах вокруг сценариев преемства. Он подписал всю политическую элиту страны за себя. Непонятно? Сейчас поясним. Наша политическая и экономическая верхушка получила собственность в 1990-е годы, в годы правления Ельцина. Эта собственность была оформлена ельцинской Конституцией. Конституцию утвердил Ельцин. Следовательно, удар по Ельцину означал бы, что автоматически наносится удар по его детищу — Конституции.

Удар по Конституции означал бы удар по элите 90-х, старт тотального передела собственности. Этого наш правящий класс допустить никак не мог. Именно поэтому он согласился на неприкосновенность Ельцина. Именно поэтому он так трепетно относится к возможности внесения поправок в Конституцию. С Ельцина при жизни пылинки сдували. Мы не знаем, как — хорошо или плохо, относился к Ельцину президент Путин. Мы знаем лишь, что он был вынужден учитывать эти настроения. Потому никакого ущерба не претерпели ни сам Ельцин, ни его семья, ни олигархическое окружение «первого президента России».