Читать «Billy's Blues ИСТОРИИ ИЗ ЖИЗНИ БИЛЛИ НОВИКА» онлайн - страница 70

НЕВИНОВЕН (Новик)

О том, что мать его пьет, знал весь город, Что превратила квартиру в притон. А ему она лишь все обещала, Каялась ночью, плакала днём. А по ночам приходил новый папа, А по праздникам даже по два. И растворялась вся ее зарплата, И с неделю потом держалась она. Но вот снова явились под утро Мать и новый ее «господин». «Убирайся! - кричал он мальчишке, - Будем делать здесь, что захотим!» Пацан схватил и потащил к двери его. «Как ты смеешь отца выгонять?!» - Мать кричала. И тут от обиды Стал от горя сын рассудок терять. Только голос, по-отечески добрый, Так приятно и нежно шептал: «Ведь даже Бог никогда не смеется, А дьявол отродясь не рыдал». Невиновен! Но того, кто на ухо шепчет, Не свалят ни нож, ни ствол, И если лекарство - хуже болезни, Значит, нужен крепкий осиновый кол. На все вопросы подробно ответил И лишь под конец у суда он спросил: «А как Вы на моем поступили бы месте, Если жить так больше уж не было сил?» А голос, по-отечески добрый, Так приятно и нежно шептал: «Ведь даже Бог никогда не смеется, А дьявол отродясь не рыдал». Невиновен! Судья не смог посмотреть в глаза ему, Ведь сам у нее не раз он бывал. Помолчал, а потом раздраженно ответил: «Каждый место себе выбирает сам.» Невиновен!

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЛЕТА (Новик)

Пустые карманы, Промокшие кости, Гнилые ботинки, Луна и вороны, Ночные вокзалы, Опасные зоны, Забытые песни Пропитаны лестью . Как мы носились по лужам, поившим водой, Хохотали до крови, обнимались с землей. И твои губы шептали, что это теперь навсегда, И не вспомнить дорогу домой никогда. Морозное утро, Сырые окурки, Живые скелеты, Боязнь не догнаться. Никто не узнает, Никто не заметит, Последний день лета Дрожащий рассветом. Мы танцевали у магазина, катались в пыли, Падали и просыпались, обнимались и шли. И твои губы шептали, что это теперь навсегда, И не вспомнить дорогу домой никогда. Голод и жажда, Озноб и веселье, Орел или решка, Чужое похмелье. Мы целовались у магазина, катались в пыли, Падали и просыпались, обнимались и шли. И чьи-то губы шептали, что это уже навсегда, Ты не вспомнишь дорогу назад никогда.