Читать «Горячий июнь» онлайн - страница 25

И вот сегодня наступил знаменательный день — мы выезжаем в Москву! Вчера вечером об этом сообщил лично Сергиенко. Он сказал, что из Москвы пришёл приказ, отправить меня поездом, в сопровождении двух сотрудников. Мартынова, с документами, отправить самолётом. Видимо в Москве решили подстраховаться, так больше шансов, что информация не пропадёт.

Потянувшись, я услышал шаги в коридоре. Ну вот и 'товарища капитана' прибыл, значит поработаем. Но вместо Мартынова зашёл сам Сергиенко. Он сел к столу, снял фуражку. закурил и спросил:

— Почему, в первую нашу встречу, вы очень плохо отозвались о Хрущёве? Больше вы не разу не задевали эту тему, только пару раз мельком, я проверял все бумаги. Так почему?

Я уселся на кровать, тоже закурил и начал рассказывать. Рассказал про события после смерти Сталина, про то, как запретили чекистам и милиции вести следствие против высокопоставленных чиновников без санкции политбюро, про постепенный развал армии и флота, да и всего общества. Про съезд и судьбу Берии. Про всё.

Сергиенко сидел молча, только курил папиросу за папиросой. Потом спросил, совсем про другое:

— Вы назвали цифры потерь в этой войне, неужели так много?

Потом посмотрел на моё лицо, махнул рукой и сказал:

— Через час придут два сотрудника, с которыми вы поедете на вокзал и дальше, в Москву. Прощайте, — и ушёл.

Через час, пришли два лейтенанта, с которыми мне предстояла долгая дорога в Москву.

Отъезд прошёл буднично, погрузились в «эмку» и на вокзал. Да, железнодорожный вокзал в прифронтовом городе это нечто! Толпы военных и гражданских, свист паровозов, лязг и треск вагонов. Ужас! А ещё сплошные патрули, которых как магнитом тянуло ко мне с лейтенантами. Видимо их очень интересовал мой МП. Правда рассмотрев форму НКВД и увидев документы, патрульные ещё быстрее стремились от нас. Примерно с час поскитавшись по кабинетам, мы с выделенным провожатым добрались до нашего вагона. Как оказалось, место нам выделили козырное. Купе в мягком вагоне! Класс! Никогда не ездил в подобных. Мягкие диваны, обтянутые красной, бархатистой тканью. Какие-то бронзовые финтифлюшки, блестящие как золото. Одним словом — почувствовал себя большой шишкой. Сопровождающие меня летёхи оказались хорошими ребятами и мы быстро нашли общий язык. Когда поезд пересёк Днепр, мы уже сидели за столом, на которой стояла бутылочка водки и неплохая закуска: сальце, домашние огурчики и горячо любимые мною груши. Поездка началась здорово, надеюсь так и пойдёт дальше.

Глава 10

Люблю поезда. Конечно, на самолёте быстрее, но и скучнее. Ни тебе нормально пообщаться, ни покурить. Да просто природой не полюбуешься! Вот сейчас стоим с Коляном, одним из лейтенантов, курим в тамбуре, треплемся с хорошенькой попутчицей. Благодать! Как будто и войны нет. Бутылочка на троих, это самое то! И расслабились и при памяти остались. Правда второй лейтенант, Сергей, был против выхода в тамбур и из купе вообще. Мол риск и т. д. А я его спросил — что будет с нами, если купе через дверь прошьют из ППД? Он помялся и согласился, что перестраховщик. А мне просто жалко парней. Если 'кукурузник' узнает, что я рассказал Сергиенко, то меня и рота не спасёт. Да-а-а-а. Писец Никите Сергеичу. Времени теперь достаточно, может и котла у Киева никакого не будет? Дай-то Бог! Как мне повезло, что именно Сергиенко со мной общался! Когда-то меня заинтересовала тема детей первых лиц СССР. Узнал тогда много интересного. И про детей Сталина, и про сына Хрущёва. Как же поливали грязью его сына! Я себе и не представлял! И в сдаче к немцам в плен, и в убийстве, и ещё во многом другом. Поливая грязью погибшего в сорок третьем сына, 'брежневцы' хотели загадить 'хруща'. Вот только дерьмо к дерьму не липнет, оно в нём растворяется. Так вот, когда я рылся в интернетах, то и наткнулся на фамилию Сергиенко. Как же его ненавидел Хрущёв! Как понимаю, 'любовь' этих людей была взаимной. Грех не воспользоваться. Наверняка то, что я ему наговорил уже лежит на столе у Иосифа Виссарионовича. интересно, что он думает по этому поводу? Не думаю, что очень удивлён Хрущёвым, да и ещё парой-тройкой человек из 'ближнего круга'. Наверняка у Берии есть кой-какой материал на Никиту и его 'корешей'. Да и сам Лаврентий Павлович навряд ли простит ему свою 'смерть' и обливание дерьмом. Нет, тут я поступил правильно. Но вот если инфа дошла и до 'кукурузника', то может стать оченнна плохо! Ну да ладно, что сделано, то сделано.