Читать «Тайная доктрина Иисуса Христа. Введение в пансофию» онлайн - страница 68
Владимир Васильевич Стрелецкий
Можно сделать вывод (правда, исключительно в умозрительном аспекте), что христианская религия и философия могли бы коренным образом отличаться от всего того, что мы определяем этими понятиями сейчас. Историческая и мировоззренческая необходимости на Карфагенском церковном соборе в 419 г.н. э. поставили точку в полемике ортодоксальных христиан и христиан-гностиков. Казалось навсегда. Но близкие гностикам философские представления, весьма похожие на легендарные взгляды таких же легендарных жрецов древнего Египта и Атлантиды, нет-нет, да и появляются в трудах философов и учёных прошлого и настоящего. За этим бесспорным фактом, по нашему убеждению, также скрываются мировоззренческая и историческая необходимости и «работа» архетипов «коллективного бессознательного» нашей психики, которые ответственны за «трансляцию» этих знаний. На вопрос: каковы истинная цель и смысл этих процессов, — мы пока ответа не знаем.
Мы же закончим наше скромное повествование словами выдающегося христианского теолога и церковного деятеля IV в.н. э. Августина Блаженного:»То, что теперь называется христианскою религией, существовало у древних и было присуще человеческому роду от самого начала веков до пришествия Христа, с которого времени истинная вера, уже существовавшая, стала называться христианскою».
Введение в пансофию
Краткий комментарий «Тайной доктрины» Елены Блаватской и «Книги Дзиан»
Нет религии выше истины.
Елена Петровна Блаватская по крупицам собирала сокровенное эзотерическое учение, разбросанное временем по неизвестным европейцам восточным манускриптам, а также по более известным священным Книгам, преданиями и легендам народов мира. Она дерзнула сравнить отысканные в них жемчужины древней допотопной мудрости с достижениями современного ей естествознания. В этом ей помогали творческая одержимость и гениальная интуиция. Не имеющие аналогов в истории мировой культуры плоды своего титанического труда Елена Петровна мечтала назвать
эзотерическое учение "теософией" (с чем Блаватская очень нехотя согласилась) и оказали тем самым своим многочисленным недругам неоценимую услугу. Светила религиозной мысли труды писательницы назвали "бесовскими". Научная элита сразу же зачислила их в разряд тёмной мистики, недостойной внимания настоящего учёного. Большинство философов запуталось в отдельных частностях, многочисленных цитатах и ссылках, смысловых повторениях и неуклюжем литературном стиле книг Блаватской и махнули на них рукой.
