Читать «Теоретическая педагогика. Учебное пособие для студентов педагогических учебных заведенийв 2 частях, ч.1» онлайн - страница 30

4. Христианский идеал воспитания. Уважение личности ребенка

Христианство привнесло в мир как одну из главнейших заповедей любовь к Богу и ближним как к самим себе. По отношению к детям Иисус Христос требовал высшего уважения и признания их личного достоинства. Родителям Христос проповедовал о преданной любви в деле воспитания своих детей. Но в то же время, остерегая от такой любви к детям, которая ради них пренебрегает высшей целью, Он напоминал: «Кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 10, 37). Христос признавал всю важность телесно-духовного воспитания детей, однако воспитание духа в Его глазах выше и важнее развития тела и приобретения земных сокровищ.

На этих основаниях Иисус Христос установил вечно истинное понятие о воспитании, которое должно выработать в человеке не только внешне доброе поведение, не только внешне добрые формы жизни, но такие внутренние основы жизни, чтобы доброе поведение воспитываемого было служением Богу в духе и истине и проникало в сокровенные изгибы душевной жизни.

Однако долгое время практика воспитания детей находилась под влиянием довольно суровых мотивов педагогики Ветхого Завета и мало преображалась тем, что внесло в мир Евангелие. Это неизбежно исказило проблему воспитания ребенка, потому что «не дышало всей силой христианского понимания человеческой души» [4, с. 15].

В этом отношении Ян Амос Коменский впервые выступил с признанием в природе ребенка великих даров. В ребенке он усматривал природное влечение к свету, знанию, добру, а роль воспитания сводил только к помощи ребенку в процессе его созревания. Далее Ж. Ж. Руссо, несмотря на свой идиллический взгляд на ребенка, возвращает педагогику к той любви, с которой смотрел на них Новый Завет. Суровость как принцип в деле воспитания становится после Руссо непризнанием добра в душе ребенка. У Л. Н. Толстого эти взгляды доходят до полного анархизма: он так умилялся природой ребенка, что снимал «всякие препятствия перед ребенком в его действиях» [4, с. 23]. Отчасти с Л. Н. Толстым согласиться можно, поскольку и раньше, и довольно часто сейчас процесс воспитания строится без учета интересов ребенка. С этой точки зрения критическая часть «педагогического анархизма» Толстого, как отмечал прот Василий Зеньковский, верна. Действительно, и мы говорили об этом, каждая человеческая душа «должна пройти свой путь», и внешне невозможно устранить того, что «растет изнутри». Исходя из подобных соображений, Л. Н. Толстой и предлагал предоставить ребенку абсолютную свободу. Однако при этом он отрицал не только возможность воспитания, но даже и право на него. С точки зрения православной педагогической мысли права на воспитание нельзя отрицать ни в коем случае. На воспитывающем лежит задача угадать логику внутреннего роста ребенка, помочь ему найти самого себя. И эту задачу должны, прежде всего, выполнять близкие ребенку люди — родители и воспитатели. Если они ничего не внесут в душу ребенка, то внесет улица, окружающая обстановка, которая не всегда бывает благоприятной.