Читать «Чико» онлайн - страница 3

— Больно уж серьезно ты все воспринимаешь, — сказал Саломон и пинком отправил раздавленного таракана в угол. Ему нравилось их убивать; подбирать трупы было делом Софии. — Заткнись! — проревел он в стену Бриджеру — тот все еще кричал, что в этом гнойнике, в этой чертовой дыре, ни дна ей, ни покрышки, человеку никогда нельзя выспаться. Бриджер умолк, зная, когда не следует лезть на рожон и искушать судьбу. В квартире этажом ниже чета Кардинса тоже хранила молчание, не желая, чтобы потолок рухнул им на голову. Но в комнате роились иные звуки, долетавшие и из открытого окна, и из нутра убогого дома: неотступный, сводящий с ума рев уличного движения на Ист-Ривер-драйв; два голоса, мужской и женский, громко переругивающиеся на замусоренном бетонном квадрате, который район именовал «парком»; рев пущенного на полную громкость стереомагнитофона; громкое хлюпанье и урчание перегруженного водопровода и стрекот вентиляторов, которые в жаре и духоте были абсолютно бесполезны. Саломон уселся в любимое кресло с продавленным сиденьем, из-под которого свисали пружины. — Принеси-ка пивка, — велел он.

— Возьми сам.

— Я сказал… принеси пива. — Он повернул голову и уставился на Софию глазами, грозившими уничтожить.

София выдержала его взгляд. Миниатюрная, темноволосая, с безжизненным лицом, она сжала губы и не двинулась с места; она походила на крепкий тростник, гнущийся под напором надвигающейся бури.

Большие костяшки пальцев Саломона задвигались.

— Если мне придется встать с этого кресла, — спокойно сказал он, — ты крупно пожалеешь.

Жалеть Софии уже приходилось. Однажды Саломон отвесил ей такую пощечину, что голова у нее три дня гудела, как колокол Санта-Марии. В другой раз он отшвырнул ее к стене и переломал бы ей все ребра, не пригрози Бриджер сходить за полицией. Правда, хуже всего было в тот раз, когда Саломон пнул Чико и синяк с плеча мальчика не сходил целую неделю. В нынешний переплет они угодили из-за нее, не из-за Чико, и всякий раз, когда страдал сын, сердце Софии разрывалось на части.

Саломон положил руки на подлокотники, готовясь подняться с кресла.

София повернулась и сделала те четыре шага, что отделяли комнату от каморки, служившей кухней. Она открыла тарахтящий холодильник, содержимое которого представляло собой сборную солянку: разнообразнейшие остатки и объедки, коробки со всякой съедобной всячиной и бутылки с пивом, самым дешевым, какое нашел Саломон. Саломон вновь устроился в кресле, полностью игнорируя Чико, бездумно ползавшего по полу туда-назад. Тараканище никчемный, думал Саломон. Следовало бы раздавить это отродье. Избавить от жалкого существования, от страданий. Черт, да разве лучше быть глухим, немым и полуслепым? Все равно, рассуждал Саломон, башка у пацана пустая. Ни капли мозгов. Даже ходить этот кретин и то не может. Только ползает на карачках, путается под ногами, идиот придурошный. Вот кабы он мог выйти из дома да подсуетиться где-нибудь насчет деньжат, может, было бы другое дело, но, насколько понимал Саломон, Чико лишь занимал место, жрал и срал. «Ты, ноль без палочки», — сказал он и посмотрел на мальчика. Чико, отыскав свой обычный угол, сидел там и ухмылялся.