Читать «Дневник над облаками» онлайн - страница 32

…Этот вопрос я задал неспроста. Мы оба вспомнили один разговор, который состоялся…

Темной январской звездной ночью мы шли по песчаной дорожке. Мы — пятеро космонавтов. Три часа назад наши коллеги и друзья Алексей Губарев и Георгий Гречко на космическом корабле «Союз-17» подошли к орбитальной станции «Салют-4» и состыковались. Где-то на Земле кто-нибудь ранней утренней зорькой заметил, как, быстро двигаясь по бледнеющему звездному небу, две мигающие яркие звездочки вдруг сблизились и соединились в одну. И сколько он ни ждал, что вот сейчас они разойдутся, они так и не разошлись, и, увеличивая свой блеск, еще одна яркая звезда ушла навстречу заре.

А мы, пятеро космонавтов, в это время были на пункте управления полетом, вели с нашими друзьями связь, давали рекомендации и советы. Мы все уже побывали в космосе, они там — в первый раз. И мы хорошо знаем, как помогает там голос друга, его опыт. Да, нелегко им сейчас, устали; да и невесомость наверняка дает себя знать. Ничего, привыкнут.

Мы тоже устали и сейчас не спеша идем звездной южной ночью. Идем в гостиницу отдыхать.

— Виталий, а что в клюве держит Лебедь? — спрашивает меня Олег Макаров.

— Альбирео, — говорю я, отыскивая на небосводе созвездие Лебедя.

— А как называется «альфа» Северной короны? — задает очередной вопрос Петр Климук.

— Гемма, — отвечаю я быстро.

— Моя любимая звезда, — замечает Олег Макаров.

— Не забыл еще звезды, — говорит Андриян Николаев и после небольшой паузы вспоминает: — В полете замучил меня; «Найди Ахернар», «Покажи Фомальгаут», «А где Антарес?». Помнишь, как работали со звездным прибором по Канопусу?..

— Помню, — говорю я и отчетливо вспоминаю…

Мы выполнили два режима очень точной звездной ориентации на звезду Вега в созвездии Лира с помощью нового, впервые испытываемого телевизионного прицела: я проводил ручную ориентацию нашего корабля на звезду, а Андриян работал с прибором. После завершения ориентации, когда звезда находилась в поле зрения прибора, мы включали стабилизацию корабля в пространстве на гироскопах, и прибор автоматически перенастраивал порог своей чувствительности по реальной яркости звезды Вега. Таким образом, мы проводили тарировку прибора за атмосферой Земли по реальной звезде, а не по имитатору с учетом передаточной функции атмосферы, как это было сделано на Земле перед полетом. С Вегой было все нормально. На Земле по телеметрии уже получили ее реальную яркость, измеренную вне атмосферы. Но когда мы стали работать по Канопусу (это вторая после Сириуса самая яркая звезда на нашем небосводе), Мы столкнулись с проблемой, Я уже шесть раз выполнил ориентацию нашего корабля на Канопус и был уверен, что ориентация точная, но прибор не чувствовал звезду, транспарант «Захват» не загорался. И вот тогда пришла мысль включить его настройку на яркость Сириуса. «Захват» загорелся. Режим был выполнен. Была получена реальная яркость Канопуса за атмосферой Земли, которая оказалась за порогом чувствительности прибора, заложенным по нашим знаниям на Земле. Это был творческий поиск в исследовании. А ведь работать пришлось быстро: через семь минут после выхода Канопуса из-за горизонта Земли всходило Солнце, которое засвечивало прибор. Мы испытывали новый прибор, проводили его тарировку. Сейчас он входит в штатные системы ориентации космических кораблей «Союз» и орбитальных станций «Салют».