Читать «Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 7» онлайн - страница 10

Когда развеснелось и протаял на речке лед, озаботился Синица насчет добыть рыбки. В куче хлама в сарае отыскал кусок капроновой бечевы, из нее сплел лесу. Сапожные гвоздики, позаимствованные из подошвы разодранного кирзача, сгодились на крючки. Прокалил их Синица на огне, чтобы не гнулись, зазубрины насек. Из оловянной ложки, в той же куче найденной, наплавил грузила, получились самодельные мормышки. К соблазнению таежной рыбы подошел Синица со всем тщанием. Червей наковырял, каких-то личинок из трухлявого пня, изловил пару не в меру ранних кузнечиков. Долго выбирал место на реке, чтобы и омуток присутствовал, и стремнинка с обратным током. Ноги промочил, изодрался о бурелом, в конце концов пристроился кое-как на вывороченной с корнем сосне, забросил свою нехитрую снасточку и стал ждать. Первая же поклевка едва не вырвала удилище из рук. На крючке бился, переливаясь радугой, таймень килограмма в три. Не веря в свое счастье, Синица повторил попытку и вывернул второго такого же. В третий заброс последовал рывок такой силы, что от капроновой плетенки остался только распушенный хвост.

Клевало везде. На что попало и в любое время суток. Под валунами, на стремнине, на отмели с цветными камушками в половину локтя глубиной. Спустя неделю рыбалка уже выглядела примерно так: Синица бросал на плиту котелок и шлепал к воде. Там у разрушенной коптильни на берегу сварганил он дощатые мосточки, используя кем-то когда-то вкачанные в речное дно сваи. Удобно присаживался на колодку, не утруждая себя поисками приманки, забрасывал удилище с пустой мормышкой и делал движение вправо-влево. Если клев был не очень, отковыривал с настила чешуйку, прилаживал на крючок. Против такого соблазна рыба уже устоять не могла. Из всех ее видов Синица различал два: хариуса и тайменя. Все остальное именовал про себя белью, не выделяя отдельно чира, пелядь, нельму. И бог весть еще что. Здесь же на мостках чистил улов, сбрасывал внутренности в воду, от чего та вспенивалась буруном, и нес рыбу в дом, где к тому времени успевал закипеть котелок. Когда по первости случалось перестараться, и улов никак не желал утрамбовываться в посуду, вынимал отдельно хариуса, просаливал, заворачивал в мокрую тряпочку и оставлял на пару часов на солнце. А на тот омуток Синица больше не ходил. Оттуда периодически плескало так, что впору было брать с собой не удочку, а винтовку.

Спустя некоторое время случилась совершеннейшая оказия. Спустившись однажды к реке, Синица попросту не узрел там воды. Все пространство занимала поднимающаяся на нерест рыба. Отливая серебром на солнце, выстреливала из воды, билась о камни, выбрасывалась на берег. Росомаха бурлила ключом. Не отдавая себе отчета в действиях, Синица залез по колено в ледяную воду и за полчаса голыми руками вынул рыбы столько, что можно было кормиться ею весь год, более ни на что не размениваясь. Можно было бы кормиться… Если бы Синица догадался устроить ледник или запасти соли. А так всему этому добру с икрой суждено благополучно стухнуть. Чертыхаясь про себя, Синица ногами сбрасывал рыбу обратно.