Читать «Невидимая броня» онлайн - страница 229

"Лецзы спросил Стража Границы:

- Настоящий человек идет под водой и не захлебывается, ступает по огню и не обжигается, идет над тьмой вещей и не трепещет. Дозвольте спросить, как этого добиться?

- Этого добиваются не знаниями, и не ловкостью, не смелостью и не решительностью, а сохранением чистоты эфира, - ответил Страж Границы, - тебе [об этом] поведаю. Все, что обладает формой и наружным видом, звучанием и цветом, - эти вещи отдаляются от других? Разве этого достаточно для превосходства [одних над другими]? Обретает истину тот, кто сумел понять и охватить до конца [процесс] создания вещей из бесформенного, [понять, что процесс] прекращается с прекращением изменений. Держась меры бесстрастия, скрываясь в не имеющем начале времени, тот, [кто обрел истину], будет странствовать там, где начинается и кончается тьма вещей. Он добивается единства своей природы, [чистоты] своего эфира, полноты свойств, чтобы проникать в [процесс] создания вещей. Он добивается единства своей природы, [чистоты] своего эфира, полноты свойств, чтобы проникать в процесс создания вещей. Природа у того, кто так поступает, хранит свою целостность. В жизненной энергии нет недостатка. Разве проникнут в его [сердце] печали?!"

Ступени достижения этого защитного состояния единства описывает еще одна притча:

"Учитель Лецзы стал учиться.

Прошло три года и [я] изгнал из сердца думы об истинном и ложном, а устам запретил говорить о полезном и вредном. Лишь тогда удостоился [я] взгляда Старого Шана. Прошло пять лет, и в сердце родились новые думы об истинном и ложном, устами по-новому заговорил о полезном и вредном. Лишь тогда [я] удостоился улыбки Старого Шана. Прошло семь лет, и, давая волю своему сердцу, [я уже] не думал ни об истинном, ни о ложном, давая волю своим устам, не говорил ни о полезном, ни о вредном. Лишь тогда учитель позвал меня и усадил рядом на циновке. Прошло девять лет, и как бы ни принуждал [я] свое сердце думать, как бы ни принуждал свои уста говорить, уже не ведал, что для меня истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно; не ведал, что для других истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно, перестал [отличать] внутреннее от внешнего. И тогда все [чувства] как бы слились в одно: зрение уподобилось слуху, слух - обонянию, обоняние - вкусу. Мысль сгустилась, а тело освободилось, кости и мускулы сплавились воедино. [Я] перестал ощущать, на что опирается тело, на что ступает нога, о чем думает сердце, что таится в речах. Только и всего. Тогда-то в законах природы [для меня] не осталось ничего скрытого".

Удар по духовной сфере человека достигает цели в случае, если человек потерял внутреннюю целостность, гармонию, единство. Когда он переживает внутреннюю дисгармонию, конфликт, раскол и тем более множественность, разделенность на противоречивые желания и мелкие личности, тогда он делается уязвимым для любых атак и ударов. Даже если агрессор не знает о его слабости, чисто интуитивное восприятие жертвы убеждает его, что ее вполне можно атаковать. Множественность и мозаичность сознания, раздробленность характера на противоречивые, нередко взаимоисключающие желания и привычки облегчают задачу для нападающей стороны, ибо они отражаются на слабостях и деформациях в ауре, по которым легко бить.