Читать «Пароль - Балтика» онлайн - страница 191

Скоро я был в штабе у командующего. Разговорились, и я сказал Борзову, что слышал сегодня, как пела его жена. Командующий после минутного молчания проговорил тепло и с гордостью:

— Предлагал: может, бросишь работу? Ни в какую!.. Почти тридцать лет К.Н. Борзова — музыкальный редактор Москонцерта и более четверти века возглавляет партийную организацию.

Весной семьдесят четвертого маршала увезли в госпиталь. Многое делая для поддержания здоровья летчиков и авиационных командиров, он сам работал на "форсаже", откладывая лечение до "более спокойных времен". В итоге тяжелая болезнь.

В один из дней Иван Иванович сказал начальнику отделения госпиталя, что чувствует себя лучше и хочет проехать по Москве.

— Пошлем с вами врача, товарищ маршал.

— Спасибо, не нужно.

В машине с Иваном Ивановичем и Клавдией Николаевной были сыновья Юрий и Иван и старый товарищ, однополчанин, знавший Борзова с тридцать девятого.

— Буду вашим гидом, — сказал Иван Иванович. На двадцать третьем километре Ленинградского шоссе, где монументом стойкости защитников Москвы стоят противотанковые ежи, вышли из машины.

— До сих пор не могу спокойно думать о том, что фашисты так близко подошли к Москве в сорок первом, — негромко произнес Борзов. И добавил убежденно:

— Надо всегда помнить об этом и так работать, чтобы никогда не повторилось…

Так он и работал — не щадя себя. Врачи давно советовали подлечиться, наконец, просто отдохнуть, Иван Иванович соглашался:

— Непременно, вот вернусь с Севера… Или с Балтики. Или с Черного моря. Или с Тихого океана.

Лишь когда слег, признал:

— Нарушил я закон авиации — вовремя делать профилактический ремонт…

В этот день спидометр накрутил почти три сотни километров. Съездили в Петрищево, к памятнику Зое Космодемьянской, затем вернулись в Москву. Проехали Сокольники, здесь в детском доме год провел Ваня Борзов, когда матери не на что было купить ломоть хлеба. На Кропоткинской площади показал:

— Вот этот дом, напротив, я строил. Зарабатывал на хлеб в тринадцать лет. Еще один дом я строил на набережной.

На Арбате, у театра Вахтангова, крепко сжав руку жены, он спросил:

— Помнишь? Здесь мы с тобой смотрели "Принцессу Турандот". Веселая штука.

У консерватории откинул назад голову, словно вслушивался. Чайковский бередил душу? Или вошли в сердце полные веры в победу заключительные аккорды Ленинградской симфонии, на премьере которой был в осажденном городе Ленина?

Последний виток — к улице 25 Октября, откуда видна вся Красная площадь, к Александровскому саду, к могиле Неизвестного солдата…