Читать «Блудницы Вавилона (Whores of Babylon)» онлайн - страница 25

Надежды его оправдались лишь отчасти и только благодаря значительным размерам двора, на территории которого разместились многочисленные торговцы, предлагающие проходящим через ворота гражданам ладан, масло и блеющих ягнят, бутыли с вином, пирожки с разнообразной начинкой и всевозможные амулеты. Ограждающие двор высокие и гладкие стены были выкрашены желтой и белой эмалью. Никаких выбоин, никаких трещин. Да и не прятать же сверток на глазах у десятков свидетелей.

Внутреннее устройство храма отличалось запутанностью, так что в нем вполне могли отыскаться потаенные уголки и неприметные щели. Широкие пандусы круто уходили вверх, закручивались в спирали, пересекались, окружая увенчанные башенками многочисленные ярусы цвета засохшей крови. По переходам безостановочно, двигаясь в обоих направлениях, сновали верующие. Возможно ли, чтобы они все пришли сюда помолиться? Вознести свои надежды и чаяния богу? Богу войны? Или для большинства поход в храм был просто физическим упражнением, сопряженным с возможностью полюбоваться с высоты видом города?

Подстрекаемый любопытством Алекс обратился к покидающему храм и опирающемуся на резной посох с рукоятью из кости почтенному вавилонянину с бородой и в тюрбане:

– Простите, я здесь впервые. Скажите, вы действительно поклоняетесь богу войны? – Или это только «для поправления рассудка» ?

Мужчина обжег его сердитым взглядом.

– Глупец! – рыкнул он и, отодвинув Алекса плечом, продолжил путь.

Свидетелем этого короткого диалога оказался некий старик, который приблизился к Алексу с кривой усмешкой извинения и, остановившись, уперся в пол оплетенной бронзовым узором палкой с набалдашником в виде головы быка.

– Может быть, грек, достойнее поклоняться несуществующим богам? – загадочно спросил он. – Может быть, из-за того, что вы молитесь им, они становятся реальнее? С другой стороны, где еще в наши дни можно столь же невинно поклоняться войне? Может быть, все эти люди просто ищут утраченную невинность – невинность скота, не задающегося вопросом, встанет ли завтра солнце? И есть ли оно вообще, это завтра.

– Да? Продолжайте.

Отмеченное бороздами времени лицо старика казалось серым, словно в морщины въелась пыль десятилетий. У Алекса возникло ощущение, что он смотрит на состарившегося себя самого.

Поглаживая бронзовую голову быка, старец продолжал:

– Животное не имеет представления о завтра. Вчера уже стерлось из памяти. Все, что есть, это настоящее, сегодня, сейчас. И этот миг настоящего повторяется для него непрестанно. Так оно и ему подобные существуют миллионы лет. У животных нет истории, ее им заменяет инстинкт. Но, может быть, грек, боги войны так часто уничтожают империи со всеми их письменами и памятниками лишь для того, чтобы груз памяти не калечил нас, пригибая к земле? Может быть, без этого нам бы недостало энергии для новых предприятий, которые, по сути, есть повторение старых усилий, забытых, а потом получивших новое дыхание.

И как это понимать? Алекс пребывал в растерянности. Кто такой этот старик? Философ, фантазер, сумасшедший? Или футуролог? Пытается ли он сказать, что мир и цивилизация подлежат уничтожению ради того, чтобы у них было продолжение? Что Америка должна прийти в упадок для возвышения империи Амазонии или Ашанти? А как же тогда все те ракеты с ядерными боеголовками, ждущие своего часа в подземных шахтах и пусковых установках субмарин? Возможно ли, чтобы общество рухнуло и рассыпалось, а ракеты так и остались на месте, ржавея и не находя применения?