Читать «Я нашел смысл жизни: Автореферат мировоззрения с эпизодами автобиографии» онлайн - страница 104

Я попал в караул на второй день службы, что бесчеловечно, потому что никто ничего мне толком не объяснил, а комбат сказал: читай устав. Устав я прочел, но в караульной службе есть тонкости, которые в нем не отражены. Самую тонкую вещь я узнал на следующий день, во время смены. Конечно, меня предупредили, что я должен тщательно все принять (караульное помещение, объекты, посты и др.). Принимал наш старшина батареи (дембель), он принес список замечаний типа: на втором посту не горит лампочка, на четвертом повреждено ограждение, на пятом склад не опломбирован и т. д., и наконец, в караульном помещении столы изрезаны, уставы исписаны. Сменяемый мной лейтенант (такой же двухгодичник, но с опытом) объяснил: на второй пост электрика вызвал (будет после ужина), дыра в заборе была всегда (через нее люди ходят), склад не функционирует (прапора не найдешь) и т. д., а столы и уставы всегда изрезаны и исписаны.

Меня прибыл менять другой двухгодичник – Х, намного педантичнее, чем тот, которого менял я. Я был рад, что никаких происшествий не случилось, все объекты целы. Однако его старшина принес ему список замечаний, который содержал все те же пункты, плюс еще какие-то, из которых наиболее возмутительным было отсутствие четырех капюшонов на плащ-накидках (ясно, что их и не было давно). Я попытался дать ему те же объяснения, но Х почему-то не принял их. Он сказал: на второй пост электрика тащи, дыру в заборе надо заделать (ну и что же, что люди ходят, дыру всегда заделывают), склад должен быть опечатан, уставы заменить, столы отремонтировать, капюшоны ищи где хочешь. Еще он сказал, что он не виноват, что я такой мудак.

Электрика старшина привел, другие недостатки устранять не стали, так как старшина сказал мне, что так было всегда и ничего страшного. Мы пошли на доклад к дежурному по части (мой комбат, который должен меняться вместе со мной). Того, в свою очередь, меняет ротный этого Х. Теперь эти два капитана объяснили мне популярно, кто я есть. В конце концов, комбат пообещал дыру заделать завтра, уставы частично заменить, по остальным недостатком сошлись на том, что их не исправишь.

В десятом часу вечера мы вместе с капитанами пошли на доклад к начальнику штаба. Несмотря на договоренность, этот Х список замечаний вручил начальнику штаба. Тот был не в настроении. После небольшой паузы он спокойно и вместе с тем зловеще спросил меня: «Тэщ (товарищ) лейтенант, вашу мать, вы какого … вместо несения службы там делали?» (как оказалось, это было самое мягкое выражение). Почувствовав угрозу, я стал лихорадочно соображать, что же можно ответить (потом я хорошо усвоил, что надо, стиснув зубы, молчать, ибо каждое твое слово будет стопроцентно использовано против тебя). Я не успел ничего придумать, начальник штаба вскочил и начал орать. Орал минут пять, употребляя исключительно нецензурные (мягко говоря) выражения (начиная с командира роты они все виртуозно владеют языком). Из этого ора следовало, что я, раздолбай (естественно, называл он меня значительно более грубо), проедал пять лет хлеб рабочих и крестьян (учился в университете), чтобы развалить Советскую Армию, и почти уже ее развалил. Закончил он в таком смысле, что этого мудака (меня) не менять, пока не найдет капюшоны.