Читать «Газета День Литературы # 103 (2005 3)» онлайн - страница 36

Фильм Гибсона про ненависть, бесчеловечную злобу и про вёдра обильно пролитой крови, но ведь Спаситель заповедовал нам не вражду и месть, а любовь и смиренномудрие, терпение и кротость. В этом, на поверхностный взгляд будто бы христианском, кино нет главного, нет благодати — того, чего так страстно и жадно взыскует человеческое сердце, "того, о чём душа чешется", по грубоватому простонародному выражению. Нет благоговения и чуда. Нету счастья и радости от ежесекундного осознания, что мы не дарвиновские питекантропы и не марксистско-ленинское стадо оголодавшего скота, не горбачёвско-ельцинские ублюдки, заради водки, колбасы, нефтяной вышки или дачи на Рублёвке готовые поступиться своей бессмертной душой. Заплесневелыми, заплывшими макдональдсовским майонезом и кетчупом американскими мозгами совсем не понято главное: что Евангелие — книга не об убийстве незадачливого проповедника и незлобивого блаженного миссионера, а о принесении Его в жертву за грехи мира, всего мира — и христианского, и иудейского, и мусульманского, и буддийского, и кришнаитского, и "голливудского", и "мосфильмовского" — всего мира, так до сих пор и не осознавшего вроде бы словесно и смыслово "простые" заповеди любви, смирения, чести, нестяжательства и независти, незлобивости, сострадания, совести, печалования о судьбе. Евангельское повествование — это не детектив и не триллер по правилам голливудских гешефтмахеров или теперешних "клипмейкеров" из мосфильмовских павильонов. Это просто совсем иной "жанр". Это — мистерия, а не "экшн". Это, между прочим, ещё и про то, о чём Спаситель предрекал "не мир Я пришёл принести, но меч". Это о том, что мы, по вере нашей и по делам нашим, стяжаем в итоге как наказание или как благодать. Ибо мы (мы ныне, присно и во веки веков) есть то, во что мы верим, на что надеемся и что всем сердцем способны возлюбить, а не то, что мы хотим любой ценой "урвать" от мира, от судьбы, от бюджета России или от процентов "Сбербанка", от оффшорных зон или от своих же ближних, от торговой точки на Старом или борделя на Новом Арбате.