Читать «Тридцать дней войны» онлайн - страница 5

— В новой ситуации, складывающейся после вашего обращения в Совет Безопасности, остается ли конфронтация с Китаем в рамках пограничного конфликта или уже переходит в то, что можно было бы охарактеризовать как войну?

— Для нас, — сказал Хоанг Бить Шон, — это пока еще не война…

Коллеги из телеграфных агентств, торопясь к телетайпам, ринулись к дверям, и так уж получилось, что на минуту-две я оказался рядом с корреспондентом Синьхуа Ли Вэньмином. Он не спешил. Видимо, для себя лично чего-либо нового на пресс-конференции он не услышал. Оказавшемуся также возле него японцу из «Акахаты» Исао Токано с явным расчетом, что его услышат окружающие, Ли сказал по-английски:

— Древние считали проявлением действительной стойкости духа именно способность' не доводить вражду до крайностей…

— Сошлюсь на Лао Цзы, — был ответ. — Он говорил: покажите мне насильника, который хорошо кончил, и я возьму его в учителя.

Ли вскоре надолго исчез в китайском посольстве, а Токано погиб вечером 8 марта в Лангшоне. Его машину, когда он пытался проскочить улицу Нгуен Тхай Хок на виду китайских позиций, находившихся на другом берегу реки Киконг, пересекающей город, повредили из миномета, а затем обстреляли из пулеметов.

…Вернувшись домой, в корпункт «Правды», я попросил переводчика Фам Куанг Виня задержаться и поработать вместе со мной над китайским досье.

В блокнотах каждого журналиста есть записи, которые с самого начала делаются не для публикации, а просто для памяти. Такими казались мне еще и поздним вечером 14 февраля заметки, сделанные в разное время после встреч с тогдашним помощником министра иностранных дел СРВ Нго Дьеном и главным редактором газеты «Нян зан» Хоанг Тунгом.

2 июня 1978 года, в разгар вооруженных столкновений на юго-западной границе с полпотовскими бандами, нападавшими на Вьетнам по прямой команде из Пекина, Ню Дьен рассказывал о широкой враждебной СРВ кампании, которую начало правительство КНР. 12 мая в переданном через посольство СРВ в Пекине специальном послании руководителям СРВ оно грубо и безосновательно обвинило их в «политике остракизма и изгнания» в отношении граждан китайского происхождения. Речь шла о так называемых хуацяо — проживающих во Вьетнаме лицах китайской национальности, среди которых пекинская агентура запугиваниями и посулами спровоцировала «стихийный исход» на «историческую родину». Десятки тысяч людей, подвергшихся психологической обработке, двинулись к вьетнамо-китайской границе. Власти СРВ, вопреки клевете руководителей КНР, делали все возможное, чтобы образумить этих людей. Однако в своих посланиях Пекин продолжал лицемерно обвинять Ханой в попытках «создать для Китая дополнительные трудности», возложив на него «бремя» по содержанию и устройству «изгнанников». Поэтому, заявляло китайское руководство, оно односторонне сокращает помощь СРВ на ту долю, которая необходима для обеспечения 50 тысяч хуацяо, насильственно якобы «выдворенных» из Вьетнама. Через три дня помощь была сокращена еще больше, так как число «изгнанников», по заявлению Пекина, достигло 100 тысяч. На 2 июня поставки риса, тканей, обуви и других товаров, остро необходимых Вьетнаму, едва начавшему возвращаться к нормальной жизни после тридцати лет непрерывной войны, были сокращены на 85 процентов, а затем и вовсе прекратились.