Читать «Газета День Литературы # 58 (2001 7)» онлайн - страница 71

Литература «служения» ищет новые формы, язык, героев и доказательства своей правоты. Обретения на этом поле достойны разговора.

Итак, назову притчей и военную прозу Александра Проханова, и нанизанную, как четки, "Горькую беседу…" Зульфикарова, вспомню повесть-притчу Леонида Бородина "Ловушка для Адама"… И разве не притчевую основу имеет речь Валентина Распутина, сказанная на вручении Солженицынской премии, где ключевую роль играет образ тех, немногих, плывущих на подтаивающей льдине, — образ не пораженчества, а победы — ведь плывущие на льдине уверены, что плывут к Истине, к Спасению. Победная сила рождается из этого авторского знания, основанного на вере. Тяготение к притче, существование героев в жестко заданной системе координат есть тяготение к библейской высшей правде, не опровергаемой ничем. Эта литература имеет надежду быть больше чем литературой. Она берется утверждать и провозвещать истину художественными средствами. Конечно, уже появившиеся талантливые образцы такой прозы породили шлейф эпигонов, заимствующих "не дух, но букву". А ведь ладанный дым, лики святых, звучание акафистов и явления из потустороннего мира делают светские произведения уязвимыми духовно. Попутно заметим, что, к прискорбию, не отстают и стихотворцы и уже целая когорта кропает стишата "про храм".

А Господь — грозен. И на Лик Его и ангелы не могут взирать. По тонкой грани движется новая русская проза, по тонкой грани между правдой и прелестью. Хочется верить — действительно к правде. И движение это ее станет победительным, ибо воистину "блаженны алчущие и жаждущие правды"…

ЦАРСКИЙ ПУТЬ

От того, что писатели обрели свободу, литература ничего не выиграла. Она заблудилась и потерялась. Она ищет сама себя и свое место в общественном сознании.

То она пытается игнорировать читателя и оборачивается к нему задом, проваливаясь в ничтожество, в «минусовое» пространство; то возносится в горние выси, претендуя на духовное учительство. Этих тенденций в современных «текстах», или, по-кондовому, в романах и повестях, — нельзя не замечать. Тенденции эти проявляют себя и у талантливых, и у «середнячков», причем у талантливых, конечно, ярче. Во всяком случае ясно — уже никогда не обрести серьезной литературе массовых тиражей, а писателям — всеобщей известности. И даже не потому, что упал уровень культуры и повсюду Интернет. Открыты храмы, появились доступно богословские издания, и уже не подменит литература собою духовную сферу. И, смиренно уступив первенство в «горней» области, нельзя на это претендовать. Вот тогда явления святых и ангелов на страницах светских книг станут исключением (но тем сильнее поражающим воображение), а не правилом. Не в самоуничтожение, не в «минус», не в ад, но и не на небеса — путь литературы. В этом смысле литература девятнадцатого века была куда целомудренней сегодняшней.