Читать «Из деревни...» онлайн - страница 5

Акуля бегает проворно, получает иногда от жильцов «на чай»; если она теперь что и разобьет, то даже и не говорит барыне, а прямо покупает на свои деньги…

Живется ей гораздо лучше, чем на первом месте.

У Акули завелась знакомая — хорошенькая, нарядная горничная Феня, с завитками на лбу, в белом плоеном переднике. Познакомились они в булочной.

— Я своей барыне ничего не спускаю, — визгливым голоском хвасталась Феня, останавливаясь с Акулей у ворот.

— Как же тебя барыня не выгонит вон? Как она полиции не пожалуется? — с удивлением спрашивала Акуля.

У нее при одном воспоминании об участке дрожь пробегала по телу!

— Ты еще молода, глупа… — возражала насмешливо Феня, пряча руки под передник. — Поживешь, узнаешь, каков он — Питер-то. Как в деревне — жить нельзя. С простотой-то пропадешь!

— Да, жить здесь нелегко! — согласилась Акуля.

— То-то и есть. Ты, небось, и сахар и чай покупаешь, а я еще на горячее копейки не истратила…

Феня проговорила это шепотом, на ухо, лукаво подмигнув подруге.

— Что ты, Феня?! Это грешно! — с ужасом воскликнула Акуля.

— Эх, ты, простота деревенская! Однако, прощай… Заболтались… Заходи.

— Прощай, Феня.

После таких разговоров Акуля целый день ходила смущенная и задумчивая. Она думала о том, сколько соблазнов в Питере, вспоминала деревню и покойную мать.

«Берегись соблазнов, доченька, — говаривала ей кроткая женщина. — Чужого не трогай, озорными словами не скверни уста, дитятю малого не обижай; люди безвинно очернят — промолчи и отойди, — пусть их Бог накажет, а не ты…»

Девушка подымала ясные глаза на маленькую иконку — благословение матери, — висевшую в уголке в кухне и шептала: «Не бойся за меня, родненькая матушка, помню я твои наказы».

Зима в том году была ветреная и холодная. У Акули, кроме летней поддевки, не было другого теплого пальто, посылают ее жильцы то за папиросами, то за булками, еще за чем-нибудь — накинет она платок и налегке прямо из кухонного жара, от плиты, бежит скорей исполнить приказание.

Звонят раз вечером жильцы — никто не является на зов… Звонят еще и еще… По коридору не слышно бойких шагов Акули. Рассерженная хозяйка сама побежала на кухню.

— Акулина! Что это значит? Тебя звонят и недозвонятся!.. — закричала она.

Акулина испуганно вскочила с сундука и схватилась за грудь… Сама вся красная, глаза мутные, воспаленные, губы запекшиеся, — она глухо закашлялась и беспомощно опустилась на сундук.

— Что с тобой? — спросила хозяйка.

— Неможется!!! Всю головушку разломило… Мурашки по телу так и бегают…

— Какой ужас! Ты больна! Что ж ты мне раньше не сказала? Ну, и подвела же ты меня! Как же я без прислуги останусь?

— Барыня, да это пройдет…

— Ну, благодарю я тебя!!! Ступай скорее за дворником, — пусть везет тебя в больницу.

— Ох, тошнехонько! Пуще смертушки боюсь больницы! Барынька, — желанная!

— Это еще что за нежности?! Не здесь же мне тебя оставлять… Может, у тебя что заразное… Без разговоров зови дворника и собери весь свой скарб… Больше всего боюсь заразы…

Дворник повез Акулю в больницу; помаялись они сначала: в двух больницах девушку не приняли — не было места, пришлось ехать в самую дальнюю. Акуля продрогла, кашляла и стонала от каждого толчка, и больную уже без чувств внесли в палату.