Читать «Человек с луны(Рис. П. Староносова )» онлайн - страница 40

Два раза ещё встречали его с песнями и плясками люди из Горенду и из Гумбу, из Гарагасси и из Теньгум-Мана. В тяжёлых ящиках, окованных железом, он привозил им диковинные подарки: тут были лопаты и топоры, кирки и гвозди и даже целый ящик семян — апельсинов, лимонов, кофейного дерева, ананасов.

Присев на корточки над свежевзрыхлённой полоской земли, он терпеливо учил, как нужно сажать эти зёрнышки. Он показывал папуасам, как нужно ухаживать за первыми слабыми ростками, и тут же, засучив рукава, стальным топором срубал над ними ветви, заслоняющие солнце.

В последний свой приезд он привёз даже пару коз, бычка и тёлку. С криком и шумом выгружали невиданных животных из колыхающейся шлюпки.

Испуганные папуасы отворачивались от рогатых животных.

Женщины закрывали лицо руками, а дети с визгом жались к их коленям.

И только Туй, храбрый, самоуверенный Туй, важно поглядывал вокруг себя и, протягивая свой тёмный палец, говорил торжественно:

— Бик! Это бик! Не бойтесь, люди! Это только свинья с зубами на голове. Такую свинью белые люди называют бикбм, и Туй знает это!..

Снова подолгу жил Маклай в хижинах под высокими кровлями и снова собирал черепа животных и людей, изучал обычаи, язык, привычки папуасов.

Вместе со своими старыми друзьями он объезжал на лодке знакомые деревни. К нему опять приводили больных, с ним советовались относительно войны и мира, во время дождей его просили прекратить ливни и отказывались верить, когда он говорил, что не может сделать этого.

Всё было как будто по-прежнему, но с каждым приездом Маклай видел, как быстро идёт время, как всё меняется вокруг него.

Кокосовые пальмы, посаженные им когда-то на берегу возле хижины, выросли теперь в высокие и крепкие деревья. Выросла и маленькая Маша, а младший сын Туя, Лялай, стал стройным и сильным юношей с серьгами в ушах и перьями в волосах.

В последний свой приезд Маклай до утра пировал на их свадьбе вместе с другими папуасами.

Он снова пил кэу и сидел на почётном месте — между Саулом, отцом невесты, и Туем, отцом жениха. Теперь уже не Туй, а Лялай плясал перед гостями воинственную пляску, потрясая копьём и целясь из лука, и теперь уже Маклаю пришлось первому потянуть коротенькую косичку Маши и сказать ей всё то, что требовал обычай папуасов. По-прежнему гудели трубы и били барабаны. И даже месяц был такой же тоненький и прозрачный.

Но Маклаю было грустно и тревожно на этом пиру.

Да, время шло! Время шло очень, очень быстро,  а он всё ещё не сделал того, что так хотелось ему сделать. Так и не удалось ему создать посёлок на берегу Тихого океана.

Все его хлопоты в Петербурге пропали даром.

Не помогали ни лекции, ни просьбы, ни докладные записки, которые он писал одну за другой.

Правда, его доклады были очень интересны, и все учёные с волнением говорили о них.

Сухой и потемневший от гложущей его лихорадки, Маклай говорил негромким, страстным голосом. Его маленькая, но сильная и жилистая рука, постукивая мелом, чертила на большой доске цифры, рисунки, чертежи.