Читать «Из мрака» онлайн - страница 44

Доктор машинально передвигал на столе брошюры, захлопнул кожаный ящик с препаратами, поглядел на лица, смотревшие из рамок, такие знакомые и такие далёкие, отодвинул портреты к стене. Молча постоял у стола, придвинул кресло, уселся, устало уронил голову на руки.

Гумаюн-Синг тихо шуршал подошвами по ковру. Остановился. Выронил тихо, вопросительным тоном:

— Вот и расплата?

Доктор отозвался, не поднимая головы:

— За что?

— Я говорю про старика Смита, — сказал индус, и в голосе его протиснулись сухие враждебные ноты. — Карма не прощает. Мы можем винить негодяя, подучившего женщину. Но виноват Смит сам.

Доктор молчал. Гумаюн-Синг сказал раздумчиво:

— Старик погиб. На него давно точат зубы. Заминка в расчёте с наследницей клиента сразу развяжет языки. Строить спекуляции на умирающих с голоду…

Доктор отозвался:

— Ты знаешь, как тяжело мне слушать всё это. Я бессилен помочь.

— Бессилен? Но ты можешь требовать помощи у любого из братьев. У меня, наконец.

Доктор тихо покачал головой.

— Требовать? Нет. Требовать я не имею права. Старик осудил себя сам. Но за мной остаётся право… просить.

Индус возразил сухо:

— Ты воспользуешься этим правом?.. А ты подумал о тех сотнях тысяч людей, которых этот старик выкинул без куска хлеба на улицу в погоне за барышами? О тех несчастных, которых оторвали от семьи и родины, пользуясь тем, что грозила голодная смерть?

— Если бы речь шла только о нём… — выронил доктор.

Индус горько махнул рукой:

— Э… неужели ты до сих пор не убедился ещё в своём заблуждении? Что общего между ней и тобой? Цепляется за жизнь, не способна даже чувствовать превосходства ума, отдаёт сердце мальчишке, когда рядом настежь распахнута дверь к знанию, к лучезарной действительной жизни.

— Ты не прав, — сказал доктор с усилием.

— Дай Бог, чтобы так было на самом деле. Но я убеждён, что тот, кто так цепко тянется к жизни…

— Тот… — перебил доктор твёрдо, — тот с большим ужасом и навсегда отшатнется от неё, когда поймёт, что цеплялся… за труп.

— Поймёт ли? — с сомнением кинул индус, уходя в дальний угол.

Доктор прибавил с живостью:

— Даже не о ней идёт речь. Она перенесёт всякую тяжесть, ты не знаешь её, Синг. Она перенесёт и смерть старика, и ту грязь, какой заплюют его имя. Даже для неё я не стал бы останавливать руку Карающего. Но ты забыл о тех же тысячах жизней, за которые мстит старику слепая Карма. Старик погиб. Предприятие рассыплется прахом. Что ждёт тысячи тех, кого он связал со своею судьбой?

Гумаюн-Синг остановился, типичным восточным жестом, прорвавшимся сквозь европейское воспитание, щёлкнул пальцами, отпарировал коротко:

— Ай-ай! О них не беспокойся. Гумаюн-Синг сумеет сохранить не одну тысячу жизней, если дело идёт об истёрзанной родине.

Доктор поднялся со своего кресла, сказал:

— А старик? Тебе так и так придётся рискнуть той же суммой. В первом случае даже меньше риска.

Индус спрятался в углу за тенью, ответил угрюмо: