Читать «Доктор Чёрный» онлайн - страница 56

— Я не так давно полтора месяца простым матросом служил на парусном барке, — с некоторой гордостью сказал Беляев.

— А? Это отлично. Значит, мы с вами сойдёмся. Ну, теперь ступайте к себе в каюту, разберитесь, а я снова в машину… Две рубашки промазал насквозь, иду третью мазать. Да! Кстати… Как же вы на парусном судне очутились?

— Я… — спохватился Беляев. — Я заболел на берегу в Ханге… в Финляндии.

— А! Ну это вы потом мне расскажете. В полночь я за вами пришлю.

Толстяк снова пожал руку подчинённому и вместе с ним вышел из каюты.

XXII

Новым своим положением Беляев был совершенно доволен. Среди мерно кланяющихся мотылей, жужжащих шкивов, под шипенье пара в турбине, с рукояткой реостата в руках регулируя работу вентиляторов, голосящих в потолке машинного отделения напряжённым стонущим воем, или следя за огнистой голубоватой каёмкой, одевающей щётки динамо, Беляев забывал, что он находится не в институтской мастерской, а в недрах парохода, где под ногами у него на несколько сот футов нет ничего, кроме воды.

За три дня службы Беляев, утомлённый напряжёнными ответственными вахтами у электрических приборов, почти не выходил наверх, спеша добраться до своей крошечной каютки и отдохнуть на койке, которая после брезентового тюфячка «Лавенсари» казалась ему роскошным ложем.

Толстяк инженер, по крайней мере, три вахты подряд истязал его испытаниями, заставляя надевать и выпрямлять передачу на ходу, смазывать всё до последнего винтика и разбираться в одну минуту в перепутанных самим же нарочно контактах и ослабленных гайках. Только после этих экзаменов старший инженер оставил нового механика в покое и стал относиться к нему с молчаливым доброжелательством.

Зато младший помощник его, здоровый коренастый немец с русыми, распущенными, а-ля Вильгельм, усами и наглым взглядом выпуклых голубых глаз, отчего-то сразу невзлюбил Беляева и обращался с ним до того вызывающе, что у студента созрело твёрдое желание всыпать ему хорошую порцию оплеух при первой же высадке на сушу. В то время как толстенький старший чуть не ежеминутно целый день бегал проведать машину, а во время своих собственных вахт, чёрный, как негр, и просаленный, как кухарка, сам с маслёнкой в руках лазил среди мотылей и поршней, с отеческой нежностью ощупывал подшипники, не нагрелись ли, сбегал в топки к неграм, кочегарам и весело шутил с машинистами, — младший помощник его, Оскар фон Бильдерлинсгоф, затянутый в китель военного образца с широчайшими галунами, с взбитой барашком причёской и ухарски задранными к небу усами, на глазах Беляева ни разу ещё не дотронулся своей холёной, унизанной кольцами и фамильными, с гербом, перстнями, рукой до машины и ограничивался замечаниями издали, которые он отпускал с видом дивизионного генерала.

— Гастон! — крикнул он как-то на первых порах своим горловым голосом с растяжкой носового «он» (что он, очевидно, считал настоящим «французским шиком»). — Гастон! Мне кажется, у вас неправильно идёт правая щётка.