Читать «Флаг на грот-мачте» онлайн - страница 52

Николай Николаевич Блинов

– Плохо мне, – шепчут ее пепельные губы. – Ох плохо, сыночек!

Она закрывает глаза и совсем тихо, едва слышно просит:

– Воды… Воды… Пить…

– Я сейчас! Я сейчас! – кричит Никита. – Мама, подожди, я сейчас!

Он хватает из мешка отцовскую солдатскую флягу и бежит на дорогу.

– Дяденька, воды! Маме плохо… – кричит он, протягивая флягу. – Дяденька!

Но молчаливая вереница бредет мимо, не замедляя шага. И никто не останавливается, никто не поворачивает головы. Тогда Никита бежит в степь. Бежит, бежит, бежит, спотыкаясь и хватая ртом горячий воздух…

Уже исчезла дорога с изломанной цепочкой людей, уже не видно даже пыли от них, а Никита все бежит, ища глазами признаки человеческого жилья. Но степь пуста и безлюдна.

Вдруг откуда ни возьмись появляется голубое озеро, зеленая травка вокруг него и рыжий конь у воды. Никита окунает флягу в холодную озерную воду, торопливо плескает пригоршню в лицо. Рыжий конь подходит к нему и наклоняет шею. Никита прыгает на его крутую спину, и конь мчится вперед, разметав по ветру гриву. Никита крепко сжимает ему бока ногами, вцепившись свободной рукой в гриву, и просит:

– Скорее, милый! Скорее!

И конь летит во весь опор, глухо и ритмично ударяя копытами по сухой земле.

Вот и дорога. Вот и знакомое дерево. Вот и мешок. Но что это! Как же это?

Около мешка никого нет. И на дороге, насколько хватает глаз, тоже никого нет. Только там и сям валяются брошенные узлы, сундуки, тележки, да вдали тает слабое облачко пыли. Все люди, что торопливо брели, увязая в песке, исчезли. И мама исчезла.

И тут Никита понимает, что, пока он бегал за водой, то неотвратимое и страшное, от чего все они стремились скрыться, догнало, схватило и пронеслось дальше, неведомо куда.

– Мама! – кричит Никита и знает уже, что никто ему не ответит. – Мамочка, где ты?..

Глава 17

РАВНЕНИЕ НА ЗНАМЯ

Никита проснулся в привычной тоске. Сердце сильно стучало. Подушка была мокрая. Только через минуту он понял, что лежит в своей кровати, а рядом на соседней койке спит отец. Что-то ему важное предстояло с утра, зачем-то нужно было торопиться. «Да, – вспомнил он, – сегодня же первый выход отряда в город. Володя просил прийти пораньше проверить звено».

Никита осторожно поднялся, чтобы не разбудить отца. Вымылся во дворе за сараем. Разжег керосинку, вскипятил чайник, позавтракал хлебом и вчерашней кашей из чечевицы, которую приносили из столовой, обжигаясь, выпил стакан чаю с сахарином. Потом он достал с полки новую белую рубашку, ни разу не надеванную, что отец принес из Церабкоопа. Намочил тряпку и начал аккуратно протирать порыжевшие носки ботинок.

– Ты чего это начепуриваешься? – услышал он. – Словно на праздник. Ботинки-то лучше сажей смажь. Из печки возьми.

Отец лежал на кровати и внимательно следил за ним смеющимися глазами.

– Сегодня у нас первый пробный выход по городу. Приходи посмотреть, – сказал Никита. – А вечером живое кино в комсомольском клубе.

– Приду, – сказал отец. – Погляжу, какие такие пионеры у нас в городе объявились.

Никита слазил в печку, смазал ботинки сажей. Поплевал на ладонь и пригладил отросшие вихры.