Читать «И невозможное вожможно» онлайн - страница 16

Я пошел домой к Жукову. Он лежал на кровати, читал книгу Станиславского «Работа актера над собой». На столе валялись окурки, в беспорядке стояли грязные стаканы и недолитая «Перцовка».

— Завьялыч, привет! Пришел воспитывать? Валяй!— Он закурил.

— Зачем мне тебя воспитывать? В конце концов ты не ребенок. Виктор Александрович просил тебе передать, что сегодня репетиция.

— Не может быть!— трезвея, воскликнул Иван.— Он же сегодня собирался в Москву, а репетицию перенес на завтра.

— Поездку он почему-то отложил.

— Вот черт, а я напился.— Иван заметался по комнате.— Слушай, Валерий, возьми чайник и принеси из колонки воды.

Я принес воды. Иван умылся, и хмель прошел.

— Ну теперь я в норме. Можно репетировать. Сейчас оденусь.

— Не торопись, Ваня, сядь,— попросил я.

— А репетиция?..

— Извини, Я обманул тебя.

— Обманул?.. Ты на это способен?— Иван весело рассмеялся.— Ей-ей, уморил... Завьялов — и вдруг обманул...

— Послушай, Ваня, я был в твоей школе...

— Понятно... Агитировать будешь!.. Не советую... В школу не вернусь.

— Ведь десятый остался.

— А дальше?.. В театральный институт все равно не попаду. А ради бумажки стоит ли учиться?..

— В библиотеке Ленина я видел кое-какие книги о ГИТИСе и узнал, что...

— Что узнал?— нетерпеливо спросил Иван.— Да не тяни ты.

— В ГИТИСе не только актерское отделение, есть еще и режиссерское.

— Здесь есть над чем подумать...

— Вот и думай... У тебя целый год впереди. А теперь иди в школy.

— К третьему уроку?.. Может быть, завтра?..

— Прости, но я напомню тебе пословицу: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня!»

— Ладно. Пойду!— согласился Иван и стал быстро одеваться.

Виктора Александровича Зверева мы разыскали в клубе дома отдыха «Связист». Шла подготовка к очередному концерту для отдыхающих.

Вообще на репетициях, как правило, никому присутствовать он не разрешал, но мам позволил в порядке исключения.

Мы заняли с Иваном Жуковым места в зрительном зале и с замиранием смотрели на его приемную дочь Раису, выполнявшую на сцене сложный акробатический этюд.

В молодости Зверев был цирковым артистом. Мечтал о смелом аттракционе. Но по болезни вынужден был оставить цирк. Освещенная арена возвращалась к нему лишь во сне, и от одной только мысли, что на манеж возврата нет, его прошибал холодный пот. Вся жизнь казалась мраком, из которого не было выхода.

В один из вечеров, когда за окном моросил осенний дождь со снегом и Звереву было особенно тоскливо, жена его, заведующая клубом при военном госпитале, сказала как бы между прочим:

— Знаешь, Виктор, у нас организуется детский акробатический кружок... Может, ты...

— Нет уж, Верочка, уволь,— отмахнулся он.

— Ты не хочешь мне помочь?..— От укоризненного взгляда ему стало как-то не по себе, и он согласился взглянуть на ее подопечных.

Среди девчонок-акробаток внимание привлекла диковатая маленькая татарочка. Опытный глаз циркового артиста отметил тонкую фигурку, широкие плечи и узкие бедра. «С такой можно поработать всерьез»,— сказал он себе и стал мысленно «лепить» будущий цирковой номер. Маленькая татарочка и была Раиса, средняя дочь многодетной семьи шофера Гениятова, ушедшего на фронт.