Читать «Смоленское направление 2» онлайн - страница 144

– Гаврила Алексич, я в Смоленск отправляюсь, хочу тебя в гости пригласить. – Мы вели разговор после снятия каркаса повязки.

– Не Лексей, давай, на будущий год. Отдохнуть мне надо.

– Дело в том, что лечение твоё не закончено. Пластинка золотая на твоей ключице, вынуть её надо, а сделать это можно только там. Если хочешь, чтобы рука была как прежде – надо ехать.

– Ну, раз так, тогда поеду, а то, мешает мне что-то. – Боярин показал пальцем на на розовый рубец.

Через два дня, в составе купеческого поезда мы выехали из Новгорода. Семь сотен шкурок соболя, лисицы и несчётное количество беличьих шубок следовали за нашими санями. Гаврюша ехал на рентген. Одновременно, в сторону Запада, к маленькой деревушке Самолва выехал второй караван, под предводительством Федота, приехавшего с посланием от дочери к Пахому Ильичу. Письмо Нюры вмещалось на трёх листах, причём писалось новыми буквами. Несколько строк были написаны для меня.

– Дяденьке Лексею низкий поклон. Передаю с Федотом редкую вещицу, найденную на месте, где стоял старый идол. С Гюнтиком вышел спор, даст ли дядя взамен за это, десять кольчуг? Думаю, муженёк спор проиграет.

Ну как, после этих слов не поддержать юную особу? Рукоять старинного ножа не имела цены. И дело было не в золоте. Сам факт, что древние русичи обучали своих детей грамоте, посредством такого наглядного букваря, привёл меня в восторг. Это ж надо было додуматься, выгравировать алфавит, чтобы ребёнок, играясь с дорогой вещицей, попутно изучал буквы.

– Русская система образования – самая лучшая в мире. Это вам не тесты, с возможными вариантами ответов. – Подумал я, слушая письмо Нюры.

Пахом Ильич, по моей просьбе выделил со склада стальные рубахи. Но это было не единственным подарком от меня. Бата Сухэ уступил пленного немца по имени Воинот за шесть локтей синего бархата. Ветеран, получивший две стрелы в спину, во время поджога штурмовой башни – выжил. Конь кочевника, потрогал его своим копытом, и Бата Сухэ счёл это каким-то знаком свыше, после чего немца перевязали и не повесили с остальными. История этого обмена была весьма занимательна.

За пять дней до моего отъезда в Смоленск, я посетил Городец, сопровождая в поездке Пахома Ильича. Степняки расположились слева, в пол версте от кремля, где были построены новые конюшни, и было место для шатров и юрт. Жить в избах они ещё не привыкли, хотя сам сотник имел большую усадьбу с крепким забором. Пока Пахом был на аудиенции у князя, мы со Снорькой поехали к конюшням, прикупить парочку лошадок для будущей поездки. Проезжая возле свежесрубленного теремка, свей обратил внимание, что за забором ругается немец, точно так, как Гюнтер. Вернее, акцент такой же.

– Teufel fotid* – Послышалось из-за частокола. (чёрт вонючий) *

– Наш Гюнтер из Швабии, может, и этот оттуда? Давай узнаем. – Предложил я Снорри.

– Эй, немец, ты откуда родом? – Крикнул Стурлассон.

– А тебе какое дело? – Раздалось в ответ.

– Да так, просто интересуюсь.

– Ну, раз просто так, то езжай дальше. Из Швабии я.