Читать «Теория небесных влияний. Человек, Вселенная и тайны космоса» онлайн - страница 4

В языке высшей эмоциональной функции и особенно в языке высшей интеллектуальной функции символы играют очень большую роль, ибо они основаны на понимании истинных аналогий между большим космосом и меньшим, между формой, функцией или законом в одном космосе, использованных как намек на соответствующие формы, функции и законы в других космосах. Это понимание принадлежит исключительно высшим или потенциальным функциям в человеке; достигая же обычных функций (например, функции логического мышления), оно всегда создает ощущение недоразумения и даже подавленности.

Еще более высокие уровни эмоционального языка вообще не нуждаются ни в каком внешнем выражении и поэтому не могут быть поняты неправильно.

Данное отступление о языке необходимо для того, чтобы отчасти объяснить форму настоящей книги, поскольку она сама (и это должно быть заранее принято) стремится быть моделью Вселенной – то есть собранием или схемой всего доступного знания, систематизированного с целью показать некое космическое целое или единство.

Она, по сути, написана научным языком и поэтому обращается в первую очередь к интеллектуальной функции и к людям, в которых эта функция преобладает. Конечно, автор прекрасно понимает, что из всех языков этот язык является самым медленным, самым скучным и зачастую наиболее трудным для восприятия. Язык, скажем, хорошей поэзии, мифов или волшебных сказок намного доходчивее и сумел бы донести эти идеи до эмоционального понимания читателя с гораздо большей силой и быстротой. Позднее, возможно, в этом направлении будет предпринята некоторая попытка.

Вместе с тем читатель, привыкший к научному языку и мышлению, также столкнется здесь с трудностями. Свободное использование аналогий в книге покажется ему несостоятельным. Поэтому, имея в виду такого читателя, лучше заранее как можно полнее объяснить использованный метод и откровенно признать его недостатки.

Одна из главных характерных черт современной мысли – это противоречие между тем, как человек рассматривает окружающий мир, и тем, как он рассматривает мир внутренний.

По отношению к внешнему миру человек крайне объективен и уверен в универсальном применении законов, которые выражаются формулами, и чье действие всегда доступно измерению. В этой области любой взгляд, несущий сомнение в данном принципе измеряемости (например, мнение о разумности или сознательности существ, превосходящих человека по масштабу), рискует попасть в разряд суеверий.

Что же касается его внутреннего мира, человек редко бывает более субъективным, более уверенным в индивидуальной обоснованности каждого своего каприза, мечты, надежды или страха и меньше всего желает признать, что его внутренний мир подчиняется каким бы то ни было законам. Бо́льшая часть современной психологии (особенно психоанализ) основана на данной субъективности. В этой области суеверием, напротив, будет названо мнение о том, что многое в человеческой психологии является результатом вычисляемой взаимной игры типов, или о том, что внутренний мир человека подчиняется законам, подобным тем, что управляют астрономическими или микроскопическими мирами.