Читать «Формула Бельмондо» онлайн - страница 5
Дмитрий Щеглов
– Ты что совсем обалдел, башку Ваське рубить?
– Ничего, будет знать, как хвост на меня поднимать.
– Я думал ты шутишь.
– Делать мне больше нечего. – согласился Данила.
– Живой?
– Живой!
Мы нагнулись, чтобы лучше рассмотреть рану. С шеи страуса, шкуркой банана свисала стесанная топором кожа. Васька косил на нас испуганным взглядом. Мне показалось, что ничего страшного не случилось, просто надо приложить ее на старое место и перебинтовать шею птице. Заживет как на собаке. Я так и заявил моему дружку. А он хотел мне продемонстрировать свою ассистентскую ученость.
– Держи голову крепче, я ее сейчас иголкой пришью.
– Перевязать просто надо.
– Да держи ты ее, тут делов на две минуты. С кем споришь!
Данила цыганской иглой проткнул сначала висевшую кожу, а потом и шею страусу. Когда иголка вошла в живое мясо, страус дернулся изо всех сил.
– Держи крепче, я уже почти дошил! – заорал на меня Данила. Что он дошил, что он дошил, еще не сделал ни одного стежка. Он всего лишь подтянул кожицу на прежнее место и наживил ее.
– Заканчивай! – крикнул я на доморощенного эскулапа, считая, что иголке тут не место. – Бинтовать пора. Главное голова на месте.
– Да! Пора бинтовать, я ее уже пришил.
Не стал я с ним спорить. Пришил, так пришил. Многие любят приписать себе несуществующие заслуги. Не один такой мой дружок.
– Ну-ка пошевели Ваське голову! – приказал Данила. Я повернул голову страусу в одну и вторую сторону. Данила удовлетворенно заявил:
– Нормально шевелится голова. Будто под топором и не была.
Сзади мне послышался шорох. Я оглянулся назад и остолбенел. Во дворе рядом с Данилиной бабушкой Марфой Егоровной стояла наша общая знакомая, известная на весь город сплетница бабка Меланья.
– Вы чё тут делаете? – грозно спросила своего внука Марфа Егоровна. Она в ужасе смотрела на нас обоих, забрызганных кровью с ног до головы.
– Вот, голову Ваське обратно на место пришил! – Данила в качестве аргумента показал на иголку, свисающую с шеи страуса. Нить он еще не обрезал.
– Ты, что совсем сдурел? – набросилась на него бабка.
– А чё, а чё, сама же говоришь, чтобы я в медицинский поступал, должен же я и свою практику иметь! Сколько мне у Максимыча в ассистентах ходить?
Данилина бабка после того, как ее внук присутствовал на операции, на которой пришили лапу гончей Шельме, прожужжала уши всем своим товаркам, какой у нее внук талантливый. Все на лету схватывает, сам уже оперирует.
– Да будя тебе!
– Чего будя, чего будя, он у меня хошь сейчас у академика Павлова работать смог бы, кровя собакам пускать.
Про академика Павлова, каждый хоть раз в жизни хоть что-нибудь да слышал. И про собак слышал. А про Шельму, которой Максимыч лапу пришил весь город знал. Вполне возможно, что он не пришил, а лишь гипс на сломанную кость наложил, но молва народная, отмечая его божий дар хирурга, по истечении времени стала утверждать, что это была не лапа, а голова. А поскольку все знали, что при операции присутствовал внук Кащеихи, то и шли к ней за подтверждением. Марфа Егоровна многозначительно молчала и затем коротко изрекала: