Читать «Пять имен. Часть 2» онлайн - страница 173

Превосходно исполненный венец был помещен в церковь Санта-Репарата, в молитвенный придел Медичи, и люди приезжали из отдаленных мест, чтобы подивиться его красоте и справедливости начертанного на нем рукою мастера по воле принцепса.

Новелла 2. О братстве Ослиной Залупы и трещотке

В городе Флоренции, который всегда был богат людьми необыкновенными, мессер Лоренцо Медичи, младший брат мессера Козимо и сын мессера Джованни да Биччи, собрал вокруг себя шутейное войско из отпрысков недавно разбогатевших купцов, каких горожане называют "новыми людьми", "La gente nuevi", а проще говоря "выскочками".

Всякого, кто был молод, жесток и горазд на лихоумные выходки, мессер Лоренцо посвящал в братья Ордена Ослиной Залупы, и посвящение сие сопровождалось обильным винопийством, непристойными песнями и факельными плясками.

Сорванцы имели прозвища не столь приятные для слуха, сколь забавные. Так, например, если один звался Овцеглотом, то второй гордился именем Сосигвоздь или Свиний уд, сам причудливый мессер Лоренцо носил кличку Ювелир, потому что он любил подвергать поздних прохожих изощреннейшим шуткам.

В это доброе Братство были допущены даже две женщины недоброго нрава, старшая звалась "Злая дыра", а та, что помладше довольствовалась прозванием «Копилка», ведь без монетки-другой никто не мог проникнуть в ее прорезь. Братья Ослиной Залупы собирались по четвергам в таверне под вывеской "Песни Четырех Павлинов" на площади Сант-Аполлинаре. Огороженный двор таверны орава отпетых повес называла «какалерией», иным словом: испражняльней, это место служило им для плясок и глумления над теми, несчастными, кто попадал к ним в руки.

— Шутка должна быть долгой, а смерть короткой, — говаривал мессер Лоренцо, выпивая и закусывая за счет хозяина таверны, — Скажу вам, добрые парни, нет ничего хуже серьезности, присущей зверям. Возвеселимся же, братья!

Когда жители окрестных домов сетовали на шум ночных сборищ, мессер Лоренцо отвечал:

— Всю ночь Бог спит и не слышит наших невинных песен, шум до неба не доходит. Если вы хотите ночного покоя, мой вам совет, удавитесь с вечера и станете глухи, как звонари.

Напившись и набив животы, шалопаи переодевались в черные балахоны с намалеванными костями остовов, садились на расседланных коней и скакали по улицам, грохоча в горшки, сковородки и подносы, распевая постыдные песни и богохульствуя.

Если им попадался еврей, они насильно набивали ему рот салом, а мессер Лоренцо спрашивал:

— Эй, жид, не сделать ли тебе флорентийское обрезание под корень?

Если они ловили уличную девку, то завязывали юбку у нее на голове и поджигали узел, так, что бедняга начинала плясать, избавляясь от горящей ткани, а мессер Лоренцо, нагнувшись с седла, с хохотом подстегивал двуногий факел ножнами своего меча.

Бывало так, что веселые братья врывались в дома горожан и бесновались там, доводя до безумия хозяев, ломая и пачкая все, что попадалось на пути, горе служанке или ребенку, которые оказывались ненароком на пути жестоких громил.