Читать «До свидания, Сима» онлайн - страница 14
Станислав Буркин
К этому времени я уже был в состоянии возбуждения, граничащем с безумием. Руки мои как змеи безнаказанно извивались на нижней части ее персикового живота по двум восхитительно полненьким холмикам между трусиками и пупком, расплывались во всю ширину ее пояса и скользили, чуть ли не до бедер, по дивной скрипичной талии.
— Ну как? — спрашивает она.
— Супер! — промолвил я с придыханием.
— Теперь ты веришь, что у меня будет девочка?
Я едва слышу ее, но нахожу в себе силы для возражения.
— Пока еще недостаточно. Подожди-ка, сейчас я еще послушаю! — И прикладываюсь к ее теплому брюшку щекой и вдавливаюсь в него всей своей пламенеющей скулой и уже переживаю, что доведу себя до инфаркта, но сладостного! Такого сладостного!
Внезапно она, отпихнув меня, вскакивает и с минуту смотрит на меня с таинственным равнодушием. Не поймешь, то ли думает, то ли уже все давно решено.
— Что случилось? — спрашиваю, едва приходя в себя и выдувая воздух из хриплой груди с прыгающим сердцем.
— На сегодня хватит, — твердо говорит она с мрачной деловитостью и делает губы бантиком, чуть двигая из стороны в сторону нижней челюстью, словно стараясь меня распробовать. Затем спокойно и задумчиво уходит в другую комнату. Я сглатываю слюну, тщетно силясь потушить бушующий во мне огонь, и остаюсь один на один со своими распустившимися бесами.
Так беременна или не беременна? — вот в чем вопрос. В своей одурманенной голове я никак не могу провести черту между ее смеющейся выдумкой и угрюмой истиной и потому лишаюсь спокойствия, а вместе с ним и всего нашего ковчежного счастья. А разве можно делить радость с любимой на одном острове с козлоногими фавнами? Но я был благороден в своем любовном бреду и даже был готов стать отцом для дитяти с жемчужно-зачаточными рожками. Что поделаешь, если нас обоих однажды фантастически орогатили.
Я третий день ходил понурый по ее милости. Ничего меня уже не радовало. Даже те ее ужимки, которые меня обычно затрагивали, до которых я был так всегда охоч, теперь лишь расстраивали меня, словно блеск отнятых драгоценностей в руках неприятеля.
— А ты что, больше не любишь меня? — с холодным любопытством спросила она, не отрываясь от какого-то настольного занятия.
— Люблю, — произношу я, смущенно и с содроганием.
Молчит. Я замираю, чего-то жду и только дышу с безумной надеждой. Наконец не выдерживаю:
— А ты меня?
— Нет, — говорит. — Я тебя просто использую. Мне нужны твои деньги и положение в обществе.
Вот оно как все оборачивается. О слова! О женщины! Вот они. Хотя бы врала бы для приличия, но нет, она лучше будет истязать меня истиной. Моя беда в том, что я слишком некрасивый и вообще беспомощный. Если бы я был сильнее и чуточку беспощаднее, я бы заставил ее полюбить себя, или меня, — не знаю, как правильно. Но сейчас у меня ничего не остается, кроме подручных рычагов самоистязания. Спрашиваю:
— А ты когда-нибудь женишься?
— Обязательно.
— На ком?
— На той, — отвечает, — что отдастся мне заживо на маковых полях Галандрии.
— Что значит «на той»?
— А то и значит — жениться так жениться, и отступать уже некуда. Позади Париж, а впереди орошенная кровью Фландрия.