Читать «Зубочистка» онлайн - страница 3

Никакого инструмента у Тани в машине не было. Был пинцет в косметичке, но хлипкий, для другого дела предназначенный. Пошла за пинцетом.

«Сын Николай подъездные беспорядки покритикует, пальто снимет, разуется – и на кухню, – само собой вспоминалось Клавдии Петровне. – Я ему сразу супчику, а он: мам, мол, чего-то не хватает. Ну, доставала бутылочку. Он после первой рюмки благодарить начинал, спасибо, мол, мама, хорошо с устатку. А после второй – закусит слегка, супчик доест и начинает Таньку ругать. Как же, говорит, вы ее с отцом разбаловали, с самого детства – все для нее. Особенно шуметь начинал, если мать о дочке что-нибудь хорошее сообщала. Ну, например, один раз сказала, что Таня с мужем сына в английскую школу отдали. Тогда Николай сразу на крик перешел: «Чего им не отдать – у них денег куры не клюют!» Что деньги-то? Сама видела, как Таня с детьми – и уроки поможет сделать, и книжку почитает, и мужа позовет помочь. Тут и без денег другого много всего… Да и деньги-то не так просто даются, видела, как Танька с мужем вкалывают с утра до ночи и с ночи до утра. Детей уложит, так еще сидит у компьютера или по телефону говорит, по большей части, орет в трубку. А у Николая-то по-другому. Придет с работы, рюмочку выпьет, поест, ляжет перед телевизором и лежит весь вечер, только ворчит, что смотреть нечего. Дочка подойдет к нему с уроками, а он: «Не видишь, что ли, отец устал? Сама, скажет, учись в жизни разбираться, учись шишки набивать. Без этого в жизни нельзя. Мне, скажет, не особо, кто помогал». Потом сообразит, что бабушка Клавдия Петровна на этот раз тут, рядышком, – и подправляет: «Скажи, мам, много ты за меня уроков делала?» Фальшиво, неприятно… Будто забыл, что и время другое было, и уроки другие были, да и мать-то с отцом чем могли помочь, с неполным средним образованием… Сначала думала, что он только когда поддатый так с дочкой разговаривает. Нет, и трезвый ту же песню поет… Зато, кстати ли, некстати, но обязательно разводит, как Танька перед ним виновата, как она все прибрала, а ему ничего не оставила. Попыталась Клавдия Петровна разок возразить: «Сынок, ну что ты так говоришь? Вот сад на тебя перепишем, и машину-то тебе ведь отдали, а ты ездить не стал…» Николай затрясся весь, кричать начал: «Да разве это машина?! «Запорожец» тридцатисильный! Нашла что сказать! Не понимаешь, так и молчи! А сад когда перепишешь, так и будешь говорить!» Клавдия Петровна сразу отступилась, не стала спорить. А на самом деле чем «Запорожец» – не машина? И Татьяна с мужем сначала на «Запорожце» ездили семь лет. Это потом менять начали. А теперь, конечно, у Таньки и у мужа – у каждого своя машина, да еще служебные есть. А «Запорожец» Колькин так и стоит на садовом участке пятнадцать лет, догнивает».