Читать «Тринадцатая рота (Часть 2)» онлайн - страница 34
Николай Бораненков
— Айн, цвай, драй! — слегка подпрыгнул петлюровец. — Это блестящая идея. Я сейчас же подпишу распоряжение изъять всех кошек и собак, и, если в течение трех суток за них не уплатят налог, я прикажу уничтожить всю тварь! Да, человек. А куда мы денем этих кошек и собак?
Волович, обрадованный не меньше барона, поспешил с утешением:
— Барон! Побойтесь бога. Да у вас же отличнейший двор, лучшего места для конфискованных животных и не сыскать. Ни одна бродяга не удерет.
Петлюровец с той же привычной наглостью, бесцеремонностью пнул Воловичу палкой в живот:
— Ты умник, айн, цвай, драй. Сущая находка. Только не вздумай убежать. Я приставлю к тебе на всякий случай солдата с автоматом. Нет, двоих. Одного ты запросто пристукнешь, жулик.
— Можете даже троих, барон.
— Нет, один останется на воротах охранять меня. Мне ночью снятся видения. Кони, кони… Я ночью ужасно пуглив.
— И давно ли?
— С той поры, как один буденновец рубанул меня по шее. Я был на волоске от смерти. Меня чуть совсем не лишили светлой головы.
— Жаль, — вздохнул Волович.
Барон остановился. Бесцветные глаза его заблестели, будто он поймал того самого буденновца, который располосовал ему шею.
— Ты что сказал?
— Вы ясно слышали, барон, я сказал «жаль», значит, выразил вам свое сожаление.
— Верно. Молодчина, благодарю, — петлюровец потряс палкой, — но если ты, не знаю как тебя звать, да и знать не хочу, сожалеешь, что мне не отрубили голову, я вздерну тебя, сгною в подвале. Я, кстати, присмотрел добрый подвал для трупов.
Волович остановился:
— Барон, кончайте вашу глупую подозрительность, иначе я поверну оглобли назад. У меня пропуск гестапо. И вообще, знайте, с кем имеете дело.
Петлюровец поднял руки:
— Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь!
10. В КОНТОРЕ ТРУЩОБИНА. СТАРОСТЫ ТОРОПЯТСЯ ВЫЛОВИТЬ ПАРТИЗАН
На улице трещал мороз, а в конторе по заключению контрактов на поимку партизан было так жарко, что начальник конторы Трущобин распорядился, чтоб открыли половинку бокового окна.
Холодный воздух ужом сползал с каменного подоконника на пол, вытесняя духотищу, табачный дым, запах потных онуч, валенок, сапог и водочного перегара. Над го-ловами жалкой кучки посетителей — старост и полицаев торжественно раскачивался привязанный на веревках транспарант — кусок мешковины с надписью: "Смерть сукиным сынам!" Возле приемного оконца вывеска под стеклом: "Контора по ловле партизан. Дозволено германскими властями".
Настроение у приезжих подонков было преотличное. Еще бы! Какие-то считанные минуты канцелярской процедуры, и в руках план полного окружения и пленения партизан. Первые счастливцы уже отваливали от оконца начальника конторы, поглаживая карманы, куда только что положили спасительный контракт.
— Теперь крышечка им. На помин коврижки. Вот туточки оне. Вон тута, говорил один из посетителей, пробираясь к выходу.
Другой из счастливчиков — лысый старик в длинной, до пят, шубе, староста из Знаменского района — до того ошалел от счастья, так торопился окружить партизан, что сунулся вместо двери в окно и лбом вышиб его. Со звоном посыпались стекла.