Читать «Пьяные» онлайн - страница 2
Антон Павлович Чехов
– Ну их!
В дверях из коридора показалась голова старухи цыганки.
– Алексей Семеныч, цыгане просят чаю и коньяку, – сказала старуха. – Можно потребовать?
– Можно! – ответил Фролов. – Ты знаешь, ведь они с хозяина ресторана проценты берут за то, что требуют с гостей угощения. Нынче нельзя верить даже тому, кто на водку просит. Народ всё низкий, подлый, избалованный. Взять хоть этих вот лакеев. Физиономии, как у профессоров, седые, по двести рублей в месяц добывают, своими домами живут, дочек в гимназиях обучают, но ты можешь ругаться и тон задавать, сколько угодно. Инженер за целковый слопает тебе банку горчицы и петухом пропоет. Честное слово, если б хоть один обиделся, я бы ему тысячу рублей подарил!
– Что с тобой? – спросил Альмер, глядя на него с удивлением. – Откуда эта меланхолия? Ты красный, зверем смотришь… Что с тобой?
– Скверно. Штука одна в голове сидит. Засела гвоздем, и ничем ее оттуда не выковыряешь.
В залу вошел маленький, кругленький, заплывший жиром старик, совсем лысый и облезлый, в кургузом пиджаке, в лиловой жилетке и с гитарой. Он состроил идиотское лицо и вытянулся, сделав под козырек, как солдат.
– А, паразит! – сказал Фролов. – Вот рекомендую: состояние нажил тем, что свиньей хрюкал. Подойди-ка сюда!
Фабрикант налил в стакан водки, вина, коньяку, насыпал соли и перцу, смешал всё это и подал паразиту. Тот выпил и ухарски крякнул.
– Он привык бурду пить, так что его от чистого вина мутит, – сказал Фролов. – Ну, паразит, садись и пой.
Паразит сел, потрогал жирными пальцами струны и запел:
Нитка-нитка, Маргаритка…
Выпив шампанского, Фролов опьянел. Он стукнул кулаком по столу и сказал:
– Да, штука в голове сидит! Ни на минуту покоя не дает!
– Да в чем дело?
– Не могу сказать. Секрет. Это у меня такая тайна, которую я только в молитвах могу говорить. Впрочем, если хочешь, по-дружески, между нами… только ты смотри, никому – ни-ни-ни… Я тебе выскажу, мне легче станет, но ты… ради бога выслушай и забудь…
Фролов нагнулся к Альмеру и полминуты дышал ему в ухо.
– Жену свою ненавижу! – проговорил он.
Адвокат поглядел на него с удивлением.
– Да, да, жену свою, Марью Михайловну, – забормотал Фролов, краснея. – Ненавижу, и всё тут.
– За что же?
– Сам не понимаю! Женат только два года, женился, сам знаешь, по любви, а теперь ненавижу ее уже, как врага постылого, как этого самого, извини, паразита. И причин ведь нет, никаких причин! Когда она около меня сидит, ест или если говорит что, то вся душа моя кипит, сдержать себя едва могу, чтобы не сгрубить ей. Просто такое делается, что и сказать нельзя. Уйти от нее или сказать ей правду никак невозможно, потому что скандал, а жить с ней для меня хуже ада. Не могу сидеть дома! Так, днем всё по делам да по ресторанам, а ночью по вертепам путаюсь. Ну, чем эту ненависть объяснишь? Ведь не какая-нибудь, а красавица, умная, тихая.
Паразит топнул ногой и запел:
– Признаться, мне всегда казалось, что Марья Михайловна тебе совсем не пара, – сказал Альмер после некоторого молчания и вздохнул.
