Читать «Наполеон I. Его жизнь и государственная деятельность» онлайн - страница 41

Запуганного Франца II ободряло поведение нового царя. Напрасно Наполеон внушал в Петербурге свою любимую мысль: “Обе державы, стоящие по краям Европы, не могут вредить друг другу, а, соединясь, могут иметь повсюду важное влияние”. Александр I, при всем своем либерализме того времени, сразу выказал консерватизм во внешней политике: сказались наветы англичан, ропот “патриотов”, или “староруссов”, да гатчинское воспитание. Последнее тотчас же привело к мемельскому свиданию (1802 год), где завязалась роковая дружба с Фридрихом Вильгельмом III, скрепленная “платоническим кокетством” двадцатичетырехлетнего царя-рыцаря с “волшебницей”: молодой, красивой, бойкой королевой Пруссии, Луизой. В то же время Россия поднимала “восточный проект” Екатерины II, предполагавший присоединение Молдо-Валахии, Каттаро, Корфу, а там – и Константинополя. И Александр вдруг восстановил требование своего отца в пользу королей Сардинии и Неаполя, которое, естественно, оскорбляло Наполеона как беспричинное вмешательство в его дела. Затем он объявил траур при дворе по “убиенному” герцогу Энгиенскому. Образовалась третья коалиция – Англия, Россия, Австрия, Неаполь и Швеция, – располагавшая полумиллионной армией. В сентябре 1805 года союзники открыли кампанию: австрийцы внезапно захватили Баварию.

Наполеон погибал: за него были только ничтожные потентаты Баварии, Вюртемберга и Бадена, одаренные им в Раштатте. Ему приходилось бороться чуть не со всею Европой и вести, вопреки его правилам, оборонительную войну. Зато его гений никогда еще не проявлялся в таком блеске. Император серьезно работал тогда над высадкой в Булони. Чтобы подготовить ее, он велел своему бездарному адмиралу напасть с помощью испанской эскадры на англичан, пользуясь превосходством сил. Но британским флотом командовал морской Наполеон, гениальный Нельсон. Он разгромил (21 октября) французов у мыса Трафальгар, близ Кадиса, хотя сам пал в битве, и началось бесспорное владычество Англии на водах. Между тем в конце августа, в разгар приготовлений к высадке, император вдруг продиктовал план кампании, который “предвидел события войны, их дни и последствия, словно набросок воспоминаний о былом”, как выразился Сегюр. И через месяц он стоял уже на Рейне с двумястами тысячами солдат.

Тут ему помогли сами враги. Александр I поторопил Франца II, уверив его в поддержке потсдамского друга, с которым они поклялись в “вечной дружбе” у гробницы Фридриха II. Но друг уже уперся тогда в свой “строжайший нейтралитет”: Наполеон пообещал ему Ганновер, а русская дипломатия, руководимая Чарторижским, мечтавшим о восстановлении Польши, угрожала ему лишением польских провинций. Сами русские спешили “на черепахах и раках”, как изображались они в карикатурах. Выскочившая вперед Австрия находилась, по признанию самого Габсбурга, “в изнеможении”. Ее баварскою армией командовал бездарный Мак – полководец старой школы, к которой принадлежали также его русские и прусские товарищи.