Читать «Л.Толстой и Достоевский» онлайн - страница 42
Дмитрий Сергееевич Мережковский
«– Я дал вам, что мог, и больше не могу», – говорит Лев Николаевич «с страдальческой ноткой» обступившим его просителям.
«Мы направляемся через сад. Но нам перерезывает путь мужичонка с золотушным мальчиком. Лев Николаевич останавливается.
– Что тебе?
Мужик толкает вперед мальчика. Мальчик мнется и, смущаясь и растягивая слова, обращается к Льву Николаевичу:
– Да-ай жере-бе-ночка…
Мне делается неловко, и я не знаю куда глядеть.
Лев Николаевич пожимает плечами.
– Какого жеребеночка? Что за глупость! У меня нет никакого жеребеночка.
– Нет есть, – заявляет мужичонка и с быстротою выдвигается вперед.
– Ну, я ничего этого не знаю. Иди с Богом! – говорит Лев Николаевич и, сделав несколько шагов, легко перепрыгивает через канаву».
Но совершенно ли он уверен в том, что у него действительно нет никакого жеребеночка?
В «Детстве и отрочестве» Л. Толстой рассказывает, как однажды, забыв сказать об одном грехе духовнику на исповеди, поехал он к нему снова исповедоваться. Возвращаясь домой из монастыря на извозчике, почувствовал он радостное умиление и некоторую гордость от сознания своего доброго поступка. И ему захотелось поговорить с кем-нибудь, поделиться этим чувством. Но так как под рукой никого не было, кроме извозчика, он обратился к нему, рассказал ему все и описал все свои прекрасные чувства.
«– Так-с, – сказал извозчик недоверчиво.
И долго после этого он молчал и сидел неподвижно… Я уже думал, что и он думает про меня то же, что духовник, – то есть, что такого прекрасного молодого человека, как я, другого нет на свете; но вдруг он обратился ко мне:
– А что, барин, ваше дело господское.
– Что? – спросил я.
– Дело-то, дело господское, – повторил он, шамкая беззубыми губами.
«Нет, он меня не понял», – подумал я, но уже больше не говорил с ним до самого дома».
И Льву Николаевичу стало стыдно.
«Я даже теперь, – прибавляет он, – краснею при этом воспоминании».
Мне кажется, что больной крестьянин, который с покорным и унылым видом смотрел, как добрые господа собственными руками рубят для него деревья, и тот нелепый мужичонка, который требовал от Льва Николаевича несуществующего жеребеночка, могли бы сказать ему точно так же, как извозчик:
– А что, барин, дело-то, дело ваше господское?
