Читать «Газета Завтра 830 (94 2009)» онлайн - страница 18

Что же касается Бахтина, то он, проработав пять лет бухгалтером в Кустанае, затем очень долго жил вне Москвы и Ленинграда. Особенно надолго задержался в Саранске. Там он 15 лет скромно проработал в Мордовском государственном педагогическом институте имени А.И.Полежаева. А потом… Потом-то и началось странное…

В 1960 году группа единомышленников, признавшая Бахтина учителем, подписала коллективное письмо в его поддержку. В группу входили: В.В.Кожинов, С.Г.Бочаров, Г.Г.Гачев. То есть работники всё того же Сектора теории литературы. Как мы видим, Бахтин сохраняет способность создавать вокруг себя группы интеллектуальных единомышленников. При желании не видеть ничего, кроме этого, - мы можем (ослепнув) только это и увидеть.

Но для того, чтобы увидеть только это, надо отказаться от понимания специфики того времени. Коллективное письмо в чью-то поддержку в 1960 году, не повлекшее за собой никаких последствий для подписантов, - это, как минимум, экзотика. А, как максимум, что-то другое. Оттепель оттепелью, а спецтематика - спецтематикой. Между прочим, Андропов в КГБ пришел только в 1967-м. Значит, были и другие высокие лица, заинтересованные в Бахтине и защитившие подписантов.

В 1969 году (то есть через девять лет после письма литературоведов) Бахтин при очевидной поддержке Андропова переехал из Саранска в Москву. Так ведь? И что? Нет никакой связи между письмом 1960 года, не повлекшим никаких последствий для подписантов, и особым интересом Андропова к Бахтину?

Конечно, можно игнорировать неизбежность такой (очень тонкой) связи. Но лишь при большом желании. И игнорируя привходящие обстоятельства. Как очевидные, так и иные.

Ишь ты, тайные партии! ("Русская", "еврейская" etc). Партия, к вашему сведению, была, во-первых, одна. И, во-вторых - явная, а не тайная. Называлась она, между прочим, КПСС. Конкурентов на дух не выносила. И потому тайные партии - кто не в курсе - сотворялись par excellence на Лубянке. Байгушев говорит, что еще и в Общем отделе ЦК КПСС… Ему виднее. Но лишь с учетом этого суждения (и амбиций ряда других спецведомств) я говорю о том, что тайные партии сотворялись на Лубянке par excellence. В противном случае я сказал бы, что они сотворялись ТОЛЬКО на Лубянке.

Но не всё же сотворялось там! Ох, не всё!

В середине 80-х годов я, молодой театральный режиссёр, удостоился посещения некоего литературного мэтра. Мэтр этот (занимавшийся вовсе не драматургией) изрек: "Приличным людям очень нравится авангардистский стиль Вашего театра. Но у них возникают вопросы к его репертуару".

На мое изумление ("Какие еще вопросы, у кого?") мэтр дал развернутый ответ: "Если рассмотреть каждый отдельный элемент Вашего репертуара, то вопросов нет. Пушкин, "Борис Годунов" - какие могут быть вопросы? Или Достоевский, "Записки из подполья"… А вот если начать собирать все элементы воедино и анализировать тенденцию, то вопросы возникают ко всему. Пушкин сам по себе - это одно. А когда сначала Пушкин, потом Достоевский, потом Шукшин… ну, ладно еще Шукшин… потом Бондарев и Белов - то, как понимаете, есть вопросы".