Читать «Редактор Люнге» онлайн - страница 59

Илен никогда в своей жизни не жил раньше в таком возбуждённом состоянии, ему становилось всё более и более ясно, что партийная политика не была его специальностью, и он трудился, как раб, чтобы совсем не сдаться. Он мало-помалу перешёл от описания употребления можжевеловых ягод для медицинских целей — нечто, откровенно говоря, не привлекавшее всеобщего интереса — к статьям о домашних средствах против болезней, извлечение из одной популярной врачебной книги. Он опускался всё ниже и ниже, писал о чистоте улиц, о канализации, и кончил статьёй об уходе за мясом на рынках... Ниже пасть было невозможно. Какое расстояние между его народным вопросом в два миллиона и этим предостережёнием для мясников Христиании держать свои передники в чистоте! Но для окончательного его унижения редактор теперь потребовал, чтобы он писал отчёты о суде, и при этом Люнге, к сожалению, принуждён был лишить его постоянного жалованья и посадить на построчную плату за все небольшие оригинальные работы. Всё это произошло сегодня, как раз теперь, когда он уходил из конторы.

Илен был печален и мрачен; мать спросила:

— А построчная плата разве так плоха?

— Нет, мама, — ответил он, — она могла бы быть очень хорошей, если бы только печатали всё, что я пишу.

В комнате стало тихо. Даже Гойбро сидел одно мгновение безмолвно. Фру Илен не могла, значит, отдать ему небольшой долг, что же тогда будет с его взносом в банк за следующий месяц? Он, во всяком случае, не покажет огорчения сегодня вечером, будь, что будет! Он подошёл к Фредрику, заговорил с ним ласково, сказал, что если как следует научиться писать построчно, то обыкновенно начинаешь это находить куда лучше, больше чувствуешь себя своим господином, можно также работать дома.

— Да, — сказал Фредрик, — вот это я попробую.

Молодая дама встала с дивана, чтобы уходить. Гойбро предложил проводить её домой, и дама сердечно поблагодарила его за любезность. Но ведь было бы жестоко вытащить его снова на улицу в такую погоду?

Ничего подобного! О, для него одно лишь удовольствие быть, как следует, запорошенным снегом!

Но тут Шарлотта тоже поднялась и отвела мать с собою в угол. Ей тоже очень хотелось бы пойти с ними, можно? Только в этот раз! Милая!

Какое сумасбродство! Что такое происходило с Шарлоттой весь вечер? Она снова желала уйти из дома, она просила с блестящими глазами позволить ей пойти с этими людьми снова в метель. Мать покачала головой, а Шарлотта продолжала просить шёпотом.

Тогда Гойбро тоже догадывается, что она замышляет, он качает головой и говорит с улыбкой: