Читать «Новые силы» онлайн - страница 62
Кнут Гамсун
И Иегова сказал:
— Это истина. Истина свидетельствует даже после того, как ей отрубят голову. И если ей свяжут язык, глаза её сияют, как звёзды. Я — Иегова.
Когда Иегова заговорил, я пал ниц и ничего не сказал, я молчал, преисполненный мыслями. И я думал, что красота прекрасна, пока не исчезнет, и любовь сладка, пока не пройдёт, и я думал о том, что истина вечна, как звёзды. И я с трепетом думал об истине.
Иегова же сказал:
— Ты хотел знать, что тебе избрать в жизни? — И Иегова молвил: — избрал ли ты?
Я лежал ниц на земле и не отвечал, преисполненный мыслями...
Красота прекрасна, а любовь прелестна, и если я выберу истину, она вечна, как звёзды.
И Иегова заговорил снова и молвил:
— Избрал ли ты?
И много во мне было мыслей, и мысли мои вели ожесточённую борьбу, и я ответил:
— Красота была как утренняя заря, — и, сказав это, я шепнул: — Любовь тоже была прелестна, она засияла как звёздочка в моей душе.
Но тут я почувствовал на себе взор Иеговы, и взор Иеговы прочёл мои мысли. Ив третий раз заговорил Иегова и спросил:
— Избрал ли ты?
И когда он в третий раз спросил: «Избрал ли ты?» — глаза мои расширились от ужаса, силы почти оставили меня. И тогда он сказал в последний раз:
— Избрал ли ты?
Я вспомнил красоту и любовь, я вспомнил их обе, и ответил Иегове:
— Я избираю истину.
Но я помню ещё... ».
— Это всё, — закончил Норем.
Все молчали некоторое время, тогда журналист сказал со смехом:
— Я молчу. Потому что я знаю, что Мильде что-нибудь скажет.
И Мильде не отказывался, конечно, он не отказывался, наоборот, он имеет сделать замечание. Может кто-нибудь сказать ему, что это должно означать? Он восхищается Ойеном не меньше, чем все остальные, но... Есть ли какой-нибудь смысл во всех этих «Иегова сказал» и «Иегова сказал опять»? Он желал бы, чтобы ему ответили.
— Послушайте, Мильде, почему вы всегда так нападаете на Ойена? — сказала фру Ганка. — Это старые воспоминания, неужели вы этого не поняли? Я нашла, что это очень тонко и полно настроения, я чувствовала всё это, не портите мне впечатления.
Она обратилась к Агате и спросила:
— А вы разве тоже не находите, что это очень красиво?
— Дорогая фру Ганка! — воскликнул Мильде. — Неужели я всегда нападаю на Ойена? Разве же я не желаю, чтобы он выхватил премию у меня из-под носа? Но это проклятое новое направление и прочее! «Старые воспоминания»— отлично. Но в чём же, в сущности, суть? Иегова вовсе не приходил, и не думал даже, всё это одна выдумка. А кроме того, разве он не мог выбрать и красоту, и любовь, и истину? Я бы поступил так. Где же суть, я вас спрашиваю?
— Вот в этом и заключается его особенность: не должно быть никакой определённой сути, — ответил Оле Генриксен. — Ойен пишет это мне в своём письме. Произведение должно действовать сочетанием звуков, говорит он.
— Вот что... Нет, человек этот всюду останется самим собой, куда его ни отправить, — в этом всё и дело. Даже в горах, и то он не меняется. Козье молоко, аромат леса и крестьянские девушки ни капельки на него не действуют, если можно так выразиться... Впрочем, я всё-таки не могу понять, почему он послал рукопись тебе, Оле. Но если тебя оскорбляет этот вопрос, то...