Читать «Бенони» онлайн - страница 118
Кнут Гамсун
Разговор этот состоялся в Сирилунне.
По дороге они наведались в дом Бенони, взяли там корзину с бутылками и провизию. Бенони вынес из дома свои ботфорты и попросил Свена надеть их. А были это его знаменитые ботфорты с лакированными отворотами, которыми и сам Бенони немало гордился.
— Надень их, — сказал Бенони.
Он усвоил манеру говорить приветливо, но твёрдо, богатство распрямило его, расправило его плечи, сделало более изысканной его одежду и даже изменило отчасти его речь. Как здорово сумели деньги сделать из Бенони человека! Но когда Бенони попросил Свена надеть эти ботфорты, Свен ответил совершенно на старый лад:
— А сами-то вы в чём поедете?
Тут Бенони засунул ноги в привезённые из Бергена сапоги на собачьем меху. Тогда и Свен надел ботфорты, и они засверкали как драгоценность у него на ногах.
— Если подходят, можешь взять их себе, — сказал Бенони.
И Свен-Сторож ответил:
— Для меня вроде жирно будет. Это же воскресная обувь до конца моих дней.
Они выпили ещё по нескольку рюмочек да и поехали.
В пути разговаривали о всякой всячине, благо ехали по той дороге, где Бенони знал каждый можжевеловый куст, каждую сосенку и каждую гору. Здесь он ходил в солнце и в дождь, разнося королевскую почту в сумке со львом, но здесь же, к сожалению, была и та пещера, где они с Розой, пасторской дочкой, пережидали дождь. Ох, эта пещера!
— Ты не мог бы спеть чего ни-то? — спросил он через плечо.
— Спеть? Гм-гм. У меня словно бы и голоса не осталось, — отвечал Свен, — больно много всякого.
А когда в лесу они открыли поставец с бутылками и выпили ещё немного, у Свена совсем душа размякла и речь стала сбивчивая, будто он выпил на голодный желудок и захмелел от водки.
— Вообще-то говоря, я сегодня и не ел ничего. Прямо стыдно признаваться.
На свет явился коробок с провизией, праздничное угощение, лепёшки.
— А почему ж ты не ел?
— Сам виноват. Больно много всякого, — отвечал Свен. Он дал понять, что утром они с Эллен малость повздорили, а уж после этого ему кусок не лез в горло.
Поехали дальше, ехали-ехали, и тут Свен сказал:
— С тех пор как ко мне вернулся мой алмаз, а ящик стекла можно купить в долг у вас в лавке, я бы не прочь снова начать бродячую жизнь.
Бенони поворачивается к нему всем телом:
— Теперь, когда ты стал шкипером?
Свен покачал головой.
— Обзавёлся женой и ребёнком и тому подобное.
— Да, — отвечает Свен, — и всё же.
Добряк Свен прожил с женой уже с полгода, он не пел больше про девушек из Сороси, не бродил по дорогам, приплясывая, словно в танце. Ему это и в голову теперь не приходило. Полгода — это такой бесконечно долгий срок... Он получил ту, которой добивался, но теперь в нём не было ни весёлого нетерпения, ни радости, теперь было по-другому: день прожит, и слава Богу. И каждый день он просыпался с одной и той же мыслью, что ждать ему от жизни больше нечего, всё повторялось уже две сотни раз: он вставал, и Эллен вставала, их ждала та же самая одежда, и они надевали её сегодня, как вчера. Эллен высовывалась из своего окошка и бросала взгляд на окна Мака, спущены ли там обе гардины, всё ли в порядке. Потом до одури знакомыми словами она говорила ему, какая на дворе погода, да и то затем лишь, чтобы скрыть направление своего взгляда. Они неохотно уступали друг другу место на крохотном пятачке пола, каждый только и ждал, чтобы другой первым вышел из дому, и расставались, не проронив ни слова, целых двести раз. А впереди было ещё несколько тысяч.