Читать «Третья степень близости» онлайн - страница 139

История с заявлением, которое накатала бдительная Дмитриевна, подтвердилась. Оно действительно лежало в столе у участкового. И старуху отпустили, хотя она как раз уходить и не хотела, а рвалась давать показания. Но что она могла еще сказать? Только то, что женщин, которые привозил к ней Стасик, была не одна, а целых четыре? И что родившиеся у них дети были двумя мальчиками и двумя девочками?

Увы, никаких особых примет, по которым можно было бы этих детей опознать, старуха не помнила. И имен их матерей она тоже не знала. Да и нужно ли было искать этих женщин? Один раз они уже добровольно отказались от своих детей. Могли точно так же поступить и вторично.

– Нет, детей следует передать в государственный приют. А эту частную лавочку закрыть! «Солнышко»! Они бы лучше написали – «Голубая Луна». Больше бы соответствовало действительности!

Несмотря на то что арестовали всех участников этой преступной шайки, самого главного среди них не было. Вот так и получалось, что главарь и организатор был к этому времени мертв. Убит. Но ни один из членов банды не признался в том, что он посягнул на жизнь Всеволода. Все как один клялись, что своего босса не убивали. И даже совсем напротив – желали ему долгих лет жизни.

– И знаете, я склонен им поверить.

– Почему?

– Все они сейчас выглядят чрезвычайно растерянными.

– Еще бы! Их же арестовали, а они думали, что их малина так и будет продолжаться вечно.

– Да, арестовали. Но растеряны они не поэтому. Вернее, не только поэтому. В руках Всеволода находились все концы. Именно он управлял их бизнесом. Он был его средоточием. Не стало его, и Стасик даже толком не знал, куда и к кому везти новорожденного. Не знал, как он будет оформлять бумаги по опекунству. Все пошатнулось в их организации и могло рухнуть даже без нашего вмешательства. Правда, в таком случае страшно даже предположить, чтобы произошло с этими малышами и грудничками! Вряд ли их передали бы под опеку государства.

– Могли и убить!

– Ага! Или продать в еще более отвратительное место, чем то, где они оказались сразу же после своего рождения.

О таком исходе страшно было даже подумать. Подруги и постарались не думать. Достаточно и того, что младенцы до окончания следствия были помещены в государственный Дом малютки. Да и тех девочек, которые работали на Стасика, но сиротами не считались, тоже забрали от их горе-родителей и опекунов и передали под опеку государства.

Таким образом, и Веточку тоже взяли от ее дяди, исправно торговавшим ею направо и налево. Тот, правда, пытался протестовать против такого решения суда. Но протестовал он недолго. Вскоре и его самого препроводили в следственный изолятор по обвинению в предумышленном попустительстве растлению малолетней. Дядя возмущался, кричал и уверял, что он всегда любил племянницу, словно родного ребенка, которого у него, впрочем, никогда не было.

– Я не отдал ее в детский дом! Я кормил Веточку, кормил и заботился о ней много лет подряд. Заботился, пока у меня была работа и деньги! Я же не виноват, что с тех пор лишился работы и здоровья. Что нам было делать с Веточкой? Отдать девочку в детский дом? Она не хотела этого. Да и я не хотел. Вот и получилось, что пришло ее время зарабатывать деньги для нас обоих!