Читать «Московские каникулы» онлайн - страница 13

– Художник должен быть гоним! – декларировал длинный.

– Кто сказал? – усомнился в этой мысли приземистый.

– Толстой сказал. Не Алексей, а, конечно, Лев Толстой.

– Толстой, который Лев, а не Алексей, это авторитет! – вынужден был согласиться оппонент. – Но может, гонимый – это и хорошо, но могут загнать знаете куда? Куда Макар телят не гонял!

Бутылка была уже пуста, и оставалось одно – философствовать.

– Искусство там, где нищета! – продолжал длинный, а приземистый возразил задумчиво:

– А там, где богатство, там жизнь.

От неприятностей, свалившихся на нее за сегодняшний день, Лучане тоже захотелось выпить, она смело приблизилась к интеллигентам и услыхала последние слова:

– Где нищета, лишь там свобода! – провозглашал длинный.

– Свобода только в алкоголе! – выдал перл приземистый.

– Я тоже желаю глоток свободы! – сказала Лучана. – Знаю, в России это называется на троих. Я хочу быть на троих!

Мужчины подняли глаза на Лучану и тотчас, как по команде, опустили их.

– Понимаете, – забормотали они, – для нас это высокая честь… такая элегантная дама… но возникает, простите, финансовый вопрос…

Лучана сразу сообразила, в чем дело:

– Пожалуйста! Я… как это сказать… да, я угощаю! – добыла из сумочки и протянула долларовую бумажку.

Приземистый ловко выхватил ее, разглядел и восхищенно причмокнул:

– Десять!.. Если по сегодняшнему курсу… можно вусмерть упиться… Секунду, мадам! – и исчез.

А длинный пододвинул незнакомке колченогий стул:

– Прошу садиться! Как поживаете?

Лучана, однако, осталась стоять. Наверно, ей не понравился стул.

Вернулся приземистый, держа в руках бутыль с сокровенной жидкостью. Поначалу вернул сдачу, затем эффектным жестом фокусника вытащил из кармана бумажный стаканчик, протянул даме:

– Начнем, разумеется, с вас!

Налил ей до краев. Потом не забыл длинного и себя тоже не обидел.

– За свободу! – произнесла тост Лучана и единым махом, лихо опрокинула стаканчик.

Интеллигенты восхищенно переглянулись.

– Хорошо пьет! – от души воскликнул длинный. – Где учились?

– Закусить! – простонала Лучана.

– В наличии только корочка! – Приземистый протянул Лучане огрызок черного хлеба, Лучана жадно его сжевала и улыбнулась:

– Мама моего мужа была русская.

– Мама плохому не научит! – кивнул длинный. – Еще позволите?

– Спасибо, нет! С вами – это настоящая жизнь, прощайте! – Окликнула собаку: – Эй, безымянный, за мной! – и пошла куда-то.

Интеллигенты грустно глядели ей вслед.

– Вот ведь иностранка, а тоже человек! – оценил приземистый.

– А как вы думаете, – снова ступил на философскую тропу длинный, – Бунюэль пил?

– Безусловно, пил! – ответил коллега. – Но при этом плотно закусывал, и заметьте, не хлебной корочкой!

Возле ближайшего сквера Лучана купила два гамбургера, один для себя, другой для собаки, точнее – первый для собаки, потом уже для себя. Опытным путем выяснилось, что собака гамбургеры ест, правда, одного ей мало, Лучана отдала ей свой, собака умяла и его. Лучана прилегла на скамейке, скамейка была из твердых жердей, Лучана поворочалась, но усталость взяла свое, и она преспокойно уснула. Собака забралась под скамейку и тоже мирно уснула. Если б кто-нибудь в Риме сказал Лучане, что она вот так вот, как бомж, будет валяться на твердой скамье в городском сквере… нет, никто бы так не сказал, никому это в голову не придет, даже в страшном сне…