Читать «СТАЛИНИАДА» онлайн - страница 217

Дипломатия

В 1948 году Сталин дал указание Вышинскому затянуть обсуждение Декларации прав человека в ООН. Вышинский попытался, но надолго затянуть это обсуждение не удалось. При принятии Декларации Вышинский по распоряжению Сталина воздержался.

Несовершившаяся месть

В 1956 году я познакомился в ЦДЛ с человеком средних лет, и он рассказал мне, что с одной из групп был послан в Югославию выполнить задание Сталина — убить Тито. Это была уже не первая группа. Засылались сразу две-три группы, которые действовали независимо друг от друга и не зная друг о друге. Первые группы были обезврежены югославами. Группа моего собеседника, не выполнив задания, вернулась домой после смерти Сталина.

Предупреждение

Когда Сталин умер, люди Берия собрали на ближней даче — последнем пристанище вождя — все документы и бумаги и увезли их. Эти бумаги исчезли. Позже в тайнике письменного стола случайно была обнаружена записка на русском языке: "Сталин! Перестань засылать ко мне террористические группы, иначе зашлю одного человека и второго уже не понадобится. Тито".

Говорят, что Сталин испугался предупреждения.

Политическое наследство

Тень Сталина долго лежала на советско-югославских отношениях. Когда Хрущев прилетел в Белград на переговоры с Тито, тот в сопровождении свиты встречал гостя. Один из высоких чиновников сказал Хрущеву:

— Россия и Сталин сделали нам так много плохого, что нам сегодня трудно доверять русским.

Воцарилась напряженная тишина. Хрущев подошел к говорившему, хлопнул его по плечу и сказал:

— Товарищ Тито, когда тебе понадобится провалить какие-нибудь переговоры, назначь главой делегации этого человека.

Смех снял напряжение.

ПОБЕДИТЕЛЕЙ СУДЯТ. БЕСКОНЕЧНЫЙ 37-Й

Наладим!

Сталин обратился к Абакумову:

— Говори, товарищ Абакумов, какие есть нужды.

— Да вот, плохо очень: отменена у нас смертная казнь. Трудно оформлять эти дела.

— Да, знаю, трудно. Тут, понимаешь, я пошел на поводу.

Уговорили. Это дело мы наладим. Не беспокойся.

Абакумов выразил чрезмерно бурный восторг.

— Спасибо, я знал, что вы поможете.

Сталин посмотрел на него без улыбки.

— Вот, может быть, тебя первого и расстреляем, товарищ Абакумов.

— Если заслужил — я готов.

— Зачем заслужил. Иди, не беспокойся, дело мы наладим.

Ужасно, если правда

В войне наша страна понесла чудовищные потери — по официальным данным свыше 20 миллионов человек. Возможно, вдвое больше. Количество калек после войны было огромным. Вели они себя независимо. Терять им было нечего. Жили они впроголодь и бедственно. Говорили остро и безоглядно. Чувствовали себя обиженными судьбой и властью. Они знали, что отдали стране и победе жизнь и здоровье, и не стеснялись просить благодарности. Но ее не получали. При этом они всегда были на виду, в самых людных местах: на базарах, толкучках, рынках, у пивных, в электричках, около церквей. Их высказывания обладали острой убедительностью и взрывной силой. Они были дрожжами недовольства.