Читать «Бей в точку» онлайн - страница 59

Но ритуалы превращают нас в полных идиотов. Мы вроде птиц, которые спят, засунув под крыло голову, потому что так всегда спали их предки. Глупо вносить в дом на руках молодую жену, если никто уже не помнит, что это связано со стародавней историей о похищении сабинянок. Это сказал Плутарх, еще две тысячи лет назад. Мы до сих пор рисуем Костлявую с косой на плече, а почему бы не посадить ее на трактор?

В общем, можно понять Скинфлика, который не решился остановить парад, марширующий уже не одну тысячу лет. Хотя от этой мысли меня тошнило, а тут еще эта чертова влажность. В какой-то момент я ушел от него — и от стойки бара — подальше.

Тут-то я и увидел Магдалину.

Вообще-то это не вашего ума дело, но если вам интересно, я, так и быть, расскажу.

Она была миниатюрной брюнеткой с раскосыми глазами. Тонкокостная, но ноги профессиональной бегуньи. Раньше я любил крупных блондинок. В одну секунду все перевернулось.

Рукава слишком свободной белой блузы она закатала, а открытый вырез обнажил ключицы.

Чтобы волосы не мешали ей играть, она перетянула их муаровой лентой, но отдельные прядки выбивались из-под нее и торчали словно антенны.

В тот вечер она была белокожая, однако стоило ей немного побыть на солнце, как она делалась смуглой, как египтянка. Резинка ее бикини, туго натянутых на выпирающих косточках, отступала от живота на добрый сантиметр, так что в этот паз легко можно было просунуть ладонь. Губы у нее были сочные. За эти губы я бы всех своих жертв еще раз отправил на тот свет.

Но все это ничего не говорит о том, какая она. И даже как она выглядит.

Румынка по рождению, она переехала в Америку довольно поздно, в четырнадцать лет, так что у нее остался небольшой акцент. Будучи ревностной католичкой, она каждое воскресенье посещала костел, и во время молитвы у нее над верхней губой выступали капельки пота.

Вас, наверно, удивляет, что любовь всей моей жизни оказалась по-настоящему набожной. Мне и это в ней нравилось. Она свято верила в то, что в мире постоянно происходят какие-то чудеса, но при этом не навязывала тебе своих взглядов. Даже тот факт, что она католичка, а я нет, в ее глазах свидетельствовал о божественном провидении. Господь захотел, чтобы мы были вместе. Он никогда бы не заставил ее полюбить человека, которого не любил сам.

Однажды я ей признался: когда я слышу слово «католицизм», я сразу вспоминаю пыльные иконы, продажных пап и книжку «Экзорцист». Но если я мысленно видел жутковатые деревянные статуи святой Маргариты, то она видела саму Маргариту Шотландскую в открытом поле, над которым роятся бабочки. Для нее Дева Мария была тем, чем Магдалина была для меня. Это не вызывало у меня ревности. Находиться рядом с ней — уже большая удача.

Кстати о сабинянках. Я обожал носить Магдалину на руках. Еще когда мы со Скинфликом жили в кондоминиуме, пользуясь его отсутствием, я часами таскал ее голую, как герой в фильме «Существо из черной лагуны», или сажал к себе на согнутую правую руку, а она обвивала мою шею. Еще у нас был в ходу такой трюк. Я упирался руками в стену, а она восседала на них, лицом ко мне, раскинув ноги, так что я мог всю ее вылизывать, от «киски» до шеи.