Читать «Прохладой дышит вечер» онлайн - страница 105

Один глоток, и мой сын фиксирует каждого из нас взглядом: меня с Хуго, Эмилию и Марио, Феликса. На беглом итальянском он обращается к придворным своей дочери. Но Эмилия снова скрывается в кухне, чтобы разлить чай, а Марио так катастрофически заикается, что даже мой талантливый Ульрих его языка не понимает и бросает разговор.

— Еще что-нибудь поесть осталось? — спрашивает он.

Эмилия с чайником в руках стоит на пороге и энергично кивает.

И тут невинный Феликс нас закладывает:

— Мы тут собачку похоронили, сенбернара, — объясняет он дядюшке.

— Кого? — не понимает Ульрих.

— Ну, собаку Эмилии, — повторяет внук, — их сенбернара, Пиппо который!

Не на того напали, мой сын знает больше нас.

— Пиппо не сенбернар, — поправляет он, — это совсем крошечное создание. Ну мне жаль, что он умер. Vivissime condoleanze, Эмилия!

Услышав такое, Хуго подавился и долго кашляет. Марио хлопает его по спине, я несу ему стакан воды.

— Ладно, пойду проведаю жену. — И Ульрих покидает поле битвы, где ему находиться явно не очень приятно.

Лицо моего зятя принимает угрожающий оттенок. Была бы тут Регина! Наконец Хуго снова может дышать, и тут он мешком плюхается на пол. Феликс и Марио укладывают его на софу. В конце концов вбежавшая Кора вызывает их домашнего врача.

Оказывается, она цела, родители ее не растерзали. Ульрих и Эвелина живут в постоянном страхе, как бы смертельно не оскорбить своих отпрысков, особенно дочку. Не без оснований они опасаются, что если один раз устроят ей порядочную встряску, то никогда больше ее не увидят. Но в данном случае ее можно отругать разве лишь за то, что она притащила с собой из Италии Марио и Эмилию и без разрешения поселила их в родительской спальне. Слава Богу, я — бабушка, лицо неприкосновенное, против меня даже Эвелина выступать не станет.

Врач отправляет Хуго в больницу, дня на два, не больше. Видимо, подобные визиты к родственникам для старика вредны. Кроме того, Ульрих вряд ли будет очень доволен, если ему придется поселить Хуго на софе в гостиной.

Являются два санитара, не долго думая грузят Хуго на носилки и препровождают в машину «скорой помощи». Он бросает на меня взгляд, полный невыразимой грусти, и шепчет:

— Шарлотта, забери меня скорей из больницы опять к себе…

В ответ я долго надрывно рыдаю, и ни Кора, ни Феликс, ни Ульрих не могут меня утешить.

Феликс отвозит меня домой. Нам обоим стыдно, по разным причинам. Чтобы отвлечь меня от печальных мыслей, Феликс фантазирует, где же теперь будут спать Эмилия и Марио. Лично мне это абсолютно безразлично.

— Позвони сегодня же матери, — прошу я внука, — пусть завтра навестит отца и поговорит с лечащим врачом. У меня нет сил звонить ей, мне бы до кровати добрести.

Феликс обещает все исполнить.

Опять я дома в полном одиночестве. Страшно несчастная, но в то же время — будто какая-то гора с плеч свалилась.

20

У Хульды появилась подружка! У нее на коленях качается та самая старая кукла Хульда, которую я в свое время передала своему брату Альберту. В каком-то детском порыве я стряхнула с нее пыльное платьице и обнаружила на животе пупок, нарисованный цветным карандашом. Альбертова работа. Будто последний знак, который он мне посылает.