Читать «Ужасный рассказ (из жизни чертей и прапорщиков)» онлайн - страница 3
Александр Борянский
— Скажи лучше, что выбираешь, — голос стал более требовательным.
— Ничего, — ответил прапорщик и попытался усилием воли задержать встававшие на макушке дыбом волосы.
— Не выйдет, — голос был по-прежнему спокойным и требовательным. — Выбирай сам, иначе пожалеешь.
— Это, — ткнул пальцем в безобидно висящие веревки страдалец. Холодные руки подтолкнули его вперед.
— Не оборачивайся. Всовывай руки, а потом ноги. Прапорщик решил, что если сделает наоборот, то сможет обмануть судьбу, и начал всовывать ноги.
— Не так! — Голос окрасился в гневный цвет. — Сказано тебе, дураку: сначала руки!
— Виноват, — пролепетал Афонькин и лихорадочно начал высовывать ноги и всовывать руки, но тут он понял, в чем заключалась эта пытка. Его тело должны были вытягивать веревки, в которые он сам залез. Представив себе такую картину, прапорщик заплетающимся языком произнес:
— Разрешите обратиться.
— Разрешаю.
— Можно, я другое выберу? Если разрешите…
— Какое именно другое? — В голосе прозвучала нотка любопытства.
— Вот это, — Афонькин дрожащей рукой показал на «испанский сапог».
— Валяй! — весело прозвучало в ответ. Прапорщик еще не всунул ноги в колоду, как сообразил, что после этой пытки колени у него будут находиться сзади.
— За что? — вяло простонал он.
— Профилактика, — дружески сказал голос.
— Не хочу это, хочу то!.. — истерически закричал Афонькин и мотнул головой в сторону щипцов для вырывания ногтей.
— Давай туда, — раздался голос, сдерживающий смех. Прапорщик, еле волоча ноги, подошел к щипцам, взял в руки.
— Какие хорошие у вас щипцы! — искренне удивился Афонькин:
Холодная рука незнакомца отобрала их и приставила к уху мученика, собираясь уже дернуть, но тут прапорщик, захлебываясь в слезах, завопил:
— Угля хочу, на уголь меня, в пекло-о-а-а!!!
— Не ори, — опять спокойно произнес незнакомец, убрав руки с плеч. — Боишься?
— Б-боюсь, — заикаясь, ответил Афонькин, вытирая рукавом сопли и слезы. — Но щипцы у вас очень хорошие…
— Это хорошо, что боишься, — голос стал серьезней. Незнакомец согнул руку в локте, по-видимому, смотрел на часы. — Только мало ты что-то боишься, Афонькин. Что-то тебе мешает бояться. Что ж это тебе мешает, Афонькин?!
Вдруг за стеной, где-то рядом, раздался странный звук. Незнакомец выругался.
— Ладно, — сказал он. — Сиди здесь, приду минут через пятнадцать. Ну, я тебе устрою, Афонькин!..
Свет погас. Обнадежив прапорщика, незнакомец исчез.
Буквально через минуту, а не через обещанные пятнадцать, дверь скрипнула, что-то лязгнуло, и руки в черных кожаных перчатках начали ощупывать Афонькина, коснулись ушей, носа, рта.
— Афонькин, ты, что ли? — Голос был хриплым и почему-то незнакомым.
Прапорщик воспрял духом. «Вдруг это спаситель явился», — мелькнуло у него в голове, и он привычно ответил:
— Так точно, прапорщик Афонькин. А вы…
— Молчи, кретин! — оборвал хриплый голос. — Наконец-то я тебя нашел, дорогой ты мой прапорщичек. Свет! — неожиданно рявкнул новый человек.
Зажегся свет, и прапорщик увидел знакомую до дрожи в коленях картину: «испанский сапог», веревки и другие чудные приспособления как бы приглашали Афонькина продолжить злополучные приключения. Больше всего старалась гильотина, улыбавшаяся своим единственным металлическим зубом: «Давай поиграем!»