Читать «Том 18. Лорд Долиш и другие» онлайн - страница 17

— То есть как?

— Ну, лорд. Из Лондона.

— Вы что, там точно виделись?

— Куда уж точней. Он был у Одди, Делани пригласил. Другого такого танцора в Англии не отыщешь.

Она хихикнула.

— А титул так и вертится. Что-то вроде доли…

— Доли? В каком смысле?

— Или «долины». Дол — и еще что-то. А, вот оно! Долиш.

Натти мигом очнулся.

— Быть не может!

— Почему?

— Ты уверена?

— М-дэ…

— А, черт!

К сожалению, дама заснула. Расталкивать их нельзя. Он присел и стал лихорадочно думать.

Зачем лорду Долишу ехать в Америку под псевдонимом? Он — здесь. Надо действовать. Отвезя в отель спящую Дэзи, Натти велел шоферу ехать к Гейтсу. Стараясь думать быстрее, он решил как можно скорей доставить Билла на ферму. Охмуряем его, женим на сестрице… Тут машина резко остановилась, и он проснулся, лицом к лицу с судьбой.

Билл принял его в пижаме, печально предполагая, что здесь принято общаться до самого завтрака. Но гость развеял эти мысли.

— Простите, — сказал он. — Завтра еду на ферму. Не желаете ли провести там день-другой?

Билл и надеяться на это не мог. Вот удача так удача.

— С удовольствием! — ответил он. — Большое спасибо.

— Поездов много, — сообщил Натти. — Вряд ли встанем рано. Я зайду за вами в полседьмого. Пообедаем — и на поезд. Мы там, знаете ли. очень просто живем. Вы не против?

— Ну, что вы!

— Что ж, решено, — сказал уходящий гость. — До скорого.

9

Элизабет зашла к брату, села на постель и оглядела его взглядом, который прожег дырки в его обремененной совести. За это утро она заходила к нему второй раз. Час назад, принеся завтрак, он не сказана ни слова. Молчание потрясло его сильнее, чем то, что случилось в городе. Он вообще не любил есть утром, но сейчас глазунья вызвала в нем живейшее отвращение. Взглянув на нее, он вспомнил песенку в одной оперетте: «Что может быть противнее яиц?», прикрыл тарелку платком и попытался пить чай. Потом он печально закурил, готовясь к бедам.

Нет, почему она молчит? Вечером он старался не оставаться с ней наедине, но полагал, что она возьмет свое ночью. Однако она легла, а теперь — не разговаривает. Объяснялось это ее свойствами, в которых он плохо разбирался. Она очень сердилась, но доброта мешала ей трогать его, пока он не отдохнет и не поест. Да, его убить мало, но он ведь совсем измучен.

Теперь, судя по всему, необходимый срок окончился. Она посмотрела, закрыта ли дверь, и произнесла:

— Ну, вот…

— Что «ну, вот»? — закипятился он. — Нет, что еще за «ну, вот»? Чего ты хочешь? С какой стати…

Голос у него сорвался. Натти был не очень умен, но как-то почувствовал, что праведный гнев не имеет шансов на успех, и решил прибегнуть к жалости.

— О-о-ох, голова!

— Надеюсь, что она лопнет.

— Что ты говоришь!

— Прости…

— А-а…

— Ничего похуже не выдумала.

Натги ощутил, что и жалость — не к месту. Оставалось молчание. Он обиженно засопел. Речь повела Элизабет.

— Вот что, — сказала она, — много лет я не признавала, что ты — полный идиот. Теперь я сдаюсь. Ты за свои действия не отвечаешь. Не думай, ругать я тебя не буду, даже за то, что не прислал телеграммы. Это я понять могу. Обиделся, сбежал, вернулся Бог знает в каком виде — я тебя встретила, как блудного сына. Но зачем ты привез совершенно незнакомого человека? На вид он вполне приличен. Странно, что он — твой приятель.