Читать ««Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей» онлайн - страница 69

После развода он поехал к кузине Екатерине Михайловне, с которой пил чай и беседовал о семейных делах. В четверть третьего царь покинул ее дворец и отправился в Зимний, сопровождаемый своей охраной.

По Инженерной улице карета Александра II и полицейские сани выехали на Екатерининский канал. Набережная была почти пуста. По ней прогуливались несколько полицейских агентов, шел мальчик с корзиной, вышагивал офицер с двумя или тремя солдатами, да на тротуаре стоял длинноволосый молодой человек с небольшим свертком в руке.

Этим молодым человеком был Николай Иванович Рысаков – член организации «Народная воля». Когда царская карета поравнялась с ним, он бросил свой сверток под копыта коней. Раздался взрыв, которым убило двух казаков и мальчишку-разносчика, повредило карету. Это было то самое шестое покушение, о котором император шутливо говорил еще утром.

Александр II остался невредим. Кучер уговаривал его остаться в карете, но достоинство военного человека требовало от императора другого поступка. Он вышел из экипажа и поспешил к раненым казакам, чтобы сказать им слова ободрения. Подоспевшие полицейские успели схватить Рысакова, который попытался бежать, но споткнулся и упал.

Полковник Дворжицкий просил царя сесть в сани и поскорее покинуть место трагедии, но Александр хотел видеть своего несостоявшегося убийцу и пострадавших. Когда он подошел к Рысакову, кто-то из сбежавшихся к месту взрыва прохожих спросил: «Вы не ранены, Ваше величество?» Царь ответил: «Нет, со мной ничего не случилось, слава Богу». На что террорист со злой усмешкой крикнул ему: «Не слишком ли рано Вы благодарите Бога?» В ту же минуту стоявший у перил канала другой убийца – Игнатий Иоакимович Гриневицкий, на которого в суматохе никто не обратил внимания, бросился к Александру II и метнул ему в ноги еще одну бомбу, как раз седьмую по общему счету.

Когда облако дыма рассеялось, на тротуаре лежали несколько тел. Гриневицкий погиб на месте. Император был смертельно ранен. Ему раздробило обе ноги, он истекал кровью, но еще пытался самостоятельно подняться, опираясь на руки. В состоянии шока он бормотал: «Помогите мне... Жив ли наследник?.. Снесите меня во дворец... Там умереть...» Его положили в сани полковника Дворжицкого и повезли в Зимний. На мартовском снегу набережной Екатерининского канала лежало 17 человек убитых и раненых.

Александра II внесли в его личную комнату и положили на солдатскую кровать, покрытую старой шинелью, которая служила ему вместо пледа. Император умирал от потери крови, медицина тогда была бессильна против подобных ранений.

Все это время княгиня Юрьевская находилась в своих покоях и ждала, когда муж позовет ее на прогулку. Однако вместо Александра в комнату быстро вошел слуга, чтобы сообщить, что Его Величеству плохо. Екатерина Михайловна взяла несколько флакончиков с лекарствами, которыми обычно пользовался император, и спустилась в его комнату.

Вид умирающего государя потряс ее, но не лишил воли и способности действовать. Она помогала лейб-медику Боткину облегчать страдания Александра: растирала ему виски эфиром, подносила кислородную подушку, готовила бинты, с помощью которых врач пытался остановить непрерывное кровотечение.