Читать «Генрих VIII» онлайн - страница 11

Издалека, чтоб пожалеть меня!

Послушайте меня, затем ступайте

Домой и позабудьте обо мне.

Изменником объявлен я сегодня

И должен умереть. Свидетель небо,

Что, если я изменник, на меня

Пусть грянет как топор моя же совесть.

За смерть мою я судей не виню,

Их приговор основан на уликах,

Но тем, кто ждал и жаждал приговора,

Желаю больше христианских чувств.

Пусть будет как хотят, я их прощаю,

Но славы пусть не ищут в злодеяньях,

Достойным людям пусть могил не роют,

Иль кровь моя безвинная о них

Возопиет. Жить не надеюсь дольше

И не молю, хоть милостив король

Гораздо больше, нежели я грешен.

Вас мало здесь, сочувствующих мне,

Дерзнувших слезы лить о Бекингеме.

О добрые друзья, вы благородны!

Как ангелы, меня сопровождайте

До горького, до смертного конца!

Когда ж меня настигнет сталь разлуки,

Как жертву пусть взнесут молитвы ваши

Мой дух на небо. С богом, в путь! — Ведите!

Ловел

Высокородный лорд, вас умоляю:

О, если вы когда-то на меня

Таили злобу, то теперь простите.

Бекингем

Сэр Томас Ловел, я прощаю вас!

Мне б так простили. Я прощаю все!

Не так уж много вынес я обид,

Чтоб с ними мне сейчас не примириться.

Не унесу в могилу злобы черной.

Привет мой передайте королю,

А если речь зайдет о Бекингеме,

Скажите — к небу я на полпути.

Но все же я за короля молюсь,

Пока душа во мне, благословляю,

Пусть дольше он живет, чем мне осталось

Минут, чтоб сосчитать его года!

Да правит он, любимый, всем на счастье!

Когда ж умрет он стариком седым,

Пусть доброту в гробу хоронят с ним.

Ловел

Я проводить вас должен до реки.

Сэр Никлас Вокс вас примет у меня

И будет с вами до конца.

Вокс

Эй, там!

Готовы ль вы? Уж герцог подошел.

Украсьте лодку так, как подобает

Его особе.

Бекингем

Нет, сэр Никлас, нет.

Оставьте! Нынче это лишь насмешка.

Прибыв сюда, я звался лорд-констебль

И герцог Бекингем, ну, а теперь

Я снова только бедный Эдвард Бун,

Но все же я значительно богаче

Бесчестных обвинителей своих

(Не ведающих, что такое правда).

Я кровью эту истину скреплю,

За эту кровь им каяться придется.

Отец мой славный, Генри Бекингем,

Восстав на Ричарда-злодея первый,

Бежал потом за помощью к слуге,

Но выдал подлый Бенистер отца,

И без суда отец был предан казни.

Да будет вечный мир его душе!

Он был оплакан Генрихом Седьмым,

Который, как монарх великодушный,

Вернул мне имя, и оно из праха

Лишь большим благородством воссияло.

А сын его, да и наследник, Генрих

Восьмой, и жизнь, и честь, и имя отнял.

Все, чем я счастлив был, — одним ударом.

Меня судили, признаюсь, достойно,

Здесь посчастливилось мне чуть побольше,

Чем некогда несчастному отцу.

Но все же нас одна судьба постигла,

Мы оба с ним погибли из-за слуг,

Которых, кстати, больше всех любили.

Бесчестно и бесчеловечно это!

Все в воле неба! Вы же все — внимайте,

Вам умирающий дает совет:

Любовь свою дарите людям щедро,

Но не доверье. Ваши же друзья,

Кому открыто ваше сердце, видя

Малейшие препоны в вашем счастье,

От вас отхлынут, словно волны, прочь

И, только чтоб вас потопить, вернутся.

Друзья мои, молитесь за меня!

Теперь пора мне вас навек покинуть,

Настал последний час усталой жизни!

Прощайте!

А захотите рассказать о грустном,