Читать «Собака на картофельном поле» онлайн

Владислав Анатольевич Бахревский

Собака на картофельном поле

— Вот и суббота пожаловала! — Никанор Иванович блаженно потянулся в постели, сладко зевнул и зажмурился. — Сумку собрала?

— Собрала. С вечера тебя дожидается.

— Веник не забыла?

— Да разве без веника тебя выгонишь?

— Без веника — не баня. Берёзовый веничек-то?

— Берёзовый.

— Штуки три теперь осталось берёзовых-то? Проездили к синему морю, и веников не заготовил.

— Ума не приложу, как ты обходиться будешь… Вставай, лялюшек тебе напекла.

Никанор Иванович перекувыркнулся через голову, попрыгал на пружинах, вскидывая руки над головой.

— Никанор, не балуйся! Маленький, что ли?

Никанор Иванович соскочил с постели; шлёпая босыми ногами по холодному полу, сбегал в сени, погремел пестиком рукомойника. Вытерся мохнатым полотенцем, шмыгнул к трюмо и, стоя на левой ноге — ступню правой отогревал на щиколотке левой, — принялся чесать свои косматки.

— Надень тапочки, ноги, как у гуся.

— Обойдётся! — сказал Никанор Иванович, сокрушённо разглядывая человечка, который глядел на него из трюмо, дуя на голубую расчёску. Между ключицами дыры, шея как ниточка, грудь утиная, клином. Руку можно не сгибать: не мускулы, а так — жила. Хоть росточку бы! В первом классе стоял четвёртым с края, а за два года переехал в предпоследние.

— Беда прямо! — нечаянно вслух сказал Никанор Иванович.

— Что? — спросила мать.

— Да так. Не в коня корм.

— Не горюй, твой папаша был как столб. Уж и не знаю, будешь ли ты в теле, а верстой будешь.

— Да ведь время уходит!

— Это у тебя-то время! — Мать рассмеялась. Хорошо засмеялась, весело.

Он сразу прибежал к ней, уткнулся носом в живот. И она откликнулась, обняла, пригладила вихры.

— Какой же ты худющий!

— Зато в кости тяжёлый, — возразил Никанор Иванович. — Если бы на такие кости мяса побольше, никто бы меня не одолел: ни Паршины, ни Нырков. Да и сам Петька тоже с места бы не сдвинул.

— За стол садись, Никанор Иванович! Приятели твои без тебя исскучались небось.

— Да мне чего? Я мигом! — Он опрометью кинулся к столу.

— Господи, с ног собьёшь! — испугалась мать.

Никанором Ивановичем мальчика прозвал дед, отец матери.

— Пока мы живы с бабкой, никакая ты, сынок, не безотцовщина, — сказал ему дед в ту, самую трудную пору жизни. — Я величаюсь Иван Ивановичем, и ты отныне Иванычем величайся. Никанором Ивановичем. Спросят, как зовут, а ты не тушуйся — Никанор Иванович. Принимаешь?

— Принимаю, — сказал первоклассник Никанор и на следующий же день объявил учительнице, что называть его нужно не по фамилии, а по имени-отчеству. Учительница знала про его жизнь. Может, больше его самого. И согласилась с ним.

Ребята пробовали потешаться, да ничего у них не вышло: Никанор Иванович гордился своим новым величанием. Дед у него был знаменитый, все три «Славы» с войны принёс.

До бани нужно было идти да идти. Улицей, через картофельное поле, над рекой, перейти по лавам реку, ну, а там уж близко.

На улице к Никанору Ивановичу привязалась бродячая собака. Чёрная спина, рыжие бока, глаза горячие, но виноватые: не нашла, мол, себе хозяина, вот и пропадаю.